Array Array - Йога - бессмертие и свобода

Волшебницы, демоницы, колдуньи – все эти прислужницы или местные эпифании Дурги представляют собой мелких божеств плодородия и судьбы (принося смерть или благополучие), в то же время воплощая силы шаманской магии и йоги. В Уддияне йогинь представляли в облике тигриц, пожирающих человеческую плоть и способных обернуться птицами в случае необходимости переправиться через реку.

На тибетских картинах дакини изображается в своем устрашающем аспекте, с единственным глазом посреди лба, одетая в накидку из зеленого шарфа или же "в красную набедренную повязку; она несет на спине труп, руки которого завязаны узлом наподобие шарфа вокруг ее шеи". Каким бы ни было происхождение этих ужасных полубогинь, дакини довольно скоро оказались инкорпорированными в тантризм: например, они покровительствуют определенным чакрам вместе с другими божествами. Некоторые из них имеют тибетские истоки; ламы даже сохранили за собой тибетское имя (лхамо, "демоница"). Эти факты иллюстрируют процесс сращивания популярных гималайских культов с буддийским тантризмом.

Согласно "Расаратнасаре", алхимическому трактату, приписываемому Нагарджуне, последний постиг секреты алхимии после двенадцати лет аскетизма, проведенных в поклонении богине Якшини, которая обитает в смоковнице (Ficus religiosa). Якши и якшини представляют собой локальные божества, с которыми индусы постепенно связали все мелкие религиозные формы, в большинстве своем аборигенные. Термин "якша" впервые появляется в "Джайминия брахмане" (III, 203, 272), где он означает "чудесную вещь"; его обычное значение – "дух", "демон" – становится превалирующим только начиная с грихья-сутр. Уже в "Махабхарате" якши считаются колдунами, а в одном из поздних добавлений в тот же эпос говорится, что люди "саттвического" темперамента почитают богов (дэвов), "раджасического" – якшей и ракшасов, а "тамасического" – претов (фантомов) и бхутов (духов смерти, злых духов вообще). Эта интерполяция являет собой первую попытку индуизма ассимилировать и классифицировать все это скопище духов и демонов аборигенных религий, с которым ему пришлось столкнуться. Сравнительно немногие якши носят имена, однако Кумарасвами полагает весьма вероятным, что богини Ситала, Олабиби (богиня холеры). Семь Матерей (частично связанные с Куберой, царем якшей), 64 йогини и дакини, некоторые формы Дэви, почти все божества Южной Индии и даже великая Дурга все они были изначально якшами, т.е., можем мы добавить, считались таковыми в брахманистских кругах. В любом случае, якши и якшини представляют собой типичную форму аборигенного религиозного культа; вот почему как индуизм, так и буддизм старались трансформировать их (так, Харити, Мать демонов, первоначально богиня оспы, стала очень важной якшини в буддизме).

Места для поклонения якшам можно найти повсеместно. Основной их элемент каменный столик или алтарь (веяддхи, манчо), размещенный под сакральным деревом. Альянс между деревом и алтарем относится к исключительно древнему культурному типу; буддизм инкорпорировал его в культ чайтьи. Этим термином иногда обозначается священное дерево, без алтаря; иногда под чайтьей понималось сооружение возле такого дерева. Культ чайтья перешел в Тибет (чортен), где они приобрели ярко выраженный погребальный характер; многие такие чайтьи воздвигались для хранения пепла кремированных останков лам. Почитание якшей было культовым по структуре; иначе говоря, оно являлось частью великого движения бхакти. Ибо, как показывает Кумарасвами, вишнуизм и шиваизм были отнюдь не единственными религиями, концентрировавшими в себе течение бхакти; все другие религиозные движения, включая буддизм, делали то же самое. Последний, например, использовал иконографический мотив "женщина и дерево", доарийского происхождения, глубоко укорененный в культах плодородия. Кроме того, якши считались защитниками ступ и в то же время ревностными – не меньше, чем люди, – почитателями Будды. Культ якшей и якшини был также усвоен и джайнизмом, ибо мы найдем их изображенными в джайнских храмах в роли хранителей Закона. Все это доказывает силу влияния аборигенного религиозного чувства: каждое крупное религиозное учение, выросшее над простонародными верованиями, – буддизм, джайнизм, брахманизм рано или поздно вынуждено было принимать во внимание культ (пуджу) и мистическое поклонение (бхакти), которые формировали самую суть религиозного опыта доарийской Индии.

Другой пример еще более отчетливо покажет феномен сращивания культа великой богини с культами плодородия и популярной йогой. Имеются в виду питхи, или места паломничества в честь великой богини (Дэви, Шакти, Дурга, Кали и т.д.). Тантры и пураны говорят о четырех питхах, одной из которых, разумеется, является Камарупа. Поскольку каждая питха репрезентировала актуальное присутствие великой богини, победа культа Шакти во всей Индии выражается через символизм четверицы (четыре питхи были размещены по четырем сторонам света). Вскоре, однако, количество питх стало возрастать и варьироваться: известны списки из 7, 8, 42, 50 и даже 108 питх (по числу 108 имен богини). В одном мифе, имеющем брахманистское и ведийское происхождение, но появляющемся в том ясном виде, который нас и интересует, только в "Махабхарате" (XII, 282-83), объясняется причина множественности питх: