И здесь мы ощущаем явственный контраст с двумя другими глаголами трехчленной формулы. Глагол с основой -~г |амад] означает «стоять», также «становится, вставать, оставаться»; лексикой
Келера (см. прим. 6) даст даже значение «переставать двигаться, останавливаться». Наконец, глагол с основой - [йашав] означает «садиться, сидеть», по также и «постоянно селиться, постоянно пребывать» (т.е. «быть, становиться оседлым»). Он делит с предыдущим глаголом значение «оставаться».
«Ходить» — «стоять» — «сидеть». Первый глагол дает образ движения, устремления, но в то же время нестабильности, а потому неокончательности. Второй глагол - переход к стабильности. Третий глагол добавляет к стабильности - успокоение. Как выражается упомянутый выше Давид Кимхи, сидеть — все равно, что лежать.
А теперь приглядимся к контексту, в котором вводится каждый из глаголов.
Существительное r-^j [эца] (status constructs г^- |ацат|), как и русское «совет», может означать и совет-внушение. п совет-собрание; кроме того, опять-таки наравне с русским словом (хотя бы только в старинном или специфически церковном слоге), оно порой означает «намерение», «план», «умысел», даже что-то вроде заговора. А потому смысл сочетания слов в подлиннике (букв, «ходить в совете») обнимает не противоречащие друг другу, а скорее дополняющие друг друга смысловые возможности: «действовать по совету-внушению», «посещать совет-собрание», наконец, «вступать в совет-сговор". Во всех этих возможностях общим знаменателем являемся тема непродолжительного контакта — с кем? Существительное -"•_-[решайпм], передаваемое в Синодальном переводе с ориентацией на греческую лексику Сентуагнпты как «нечестивые» - одно из главных библейских обозначений носителе!! вины, греха, преступления. Специфический для пего смысловой момент, отмечаемый на основе анализа контекстов некоторыми комментаторами, - враждебность Богу и Его народу [14] 'The Book of Psalms, by A. A. Anderson. «New Century Bible Commentary», v. I. London. 1972, p. 58.
Итак, первая ступень зла - великая духовная неразборчивость. Кто находится на пей - нарушает верность Богу, без различения якшаясь с Его врагами, ища себе места па их собрании, принимая их
29
мысли, их волю, их умысел как ориентир для своего действия. Это уже худо. Но поскольку речь идет еще о «хождении», ситуация ещё не совсем устойчива, не совсем стабильна. Окончательный выбор представляется еще не сделанным.
Увы, очень скоро его приходится сделать: «встать на путь». Но чей это путь? В существительном г-х^-. [хатайнм|, еще одном из более или менее синонимических обозначении грешников, важен смысловой момент «огреха» (этимологически присутствующий и в русском слове «грешник»), отклонения от цели, от должного направления, от пути [15] Ср. цитированные выше лексикон Л. Келера (с. 290 и анализ значении соответствующего глагольного корня на двух предшестуюших страницах) п комментарии А. А. Андерсона (там же).
. Итак, речь идет о пути сбившихся с пути, о пути «беспутных». Мы вспоминаем слова Христа: «Широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими» (Мф. 7:13). А Учение Двенадцати Апостолов, или Дидахе, одни из древнейших памятников христианской литературы, открывается кратким, но очень весомым вступлением: «Два есть пути, путь жизни и путь смерти: и велико различие между ними». О ситуации вставшего на недо-лжный путь святоотеческая экзегеза говорит так: «"И не стоит на пути грешных". Не сказано: "не приходил". Нет никого, кто не приходил бы па путь грешных: самый закон естества и смерти приводит нас туда. Сказано: "не стоит", сиречь, не остается. Стоит и остается тот, кто отягощен тяготою грехов» [16] Petri Chrysologi sermo 44 in ps. 1.4.
.
Итак, недолжный выбор сделан: уже нет иллюзии свободного движения между добром и злом с легкостью возврата от одного к другому. «Тягота грехов», сумма внешних и внутренних последствий сделанного сковывает грешного, прикрепляя к «пути грешных», не давая с него сойти. Это ли не конец? Что еще осталось?
Очевидно, пока человек стоит, хотя бы там. где стоять не должно, в его осанке сохраняется хотя бы толика трудного напряжения (увы, пропадающего втуне на пути беспутства). В оборотах, связанных с метафорой «стояния» — «па том стою», «такова моя позиция» и проч., — может присутствовать гордыня, закоренелость, даже остервенелость, по еще не слышится потки цинизма. Воля направлена ложно, однако пока еще остается волей. История предлагает нам в изобилии примеры подобного состояния — героические террористы, готовые на самопожертвование убийцы, смертельно серьезные безбожники. Но долго так не простоишь.
Читать дальше