Роман Лункин - Свобода совести в современной России

Таким образом, подтвердив право церкви самой решать, в какой форме обучать своих последователей и устанавливать эти формы своими внутренними установлениями без всякого вмешательства государства в данную сферу.

Сразу оговоримся, что действующие законодательство не содержит в себе определение понятия «внутренние установления» и не требует обязательной формализации внутренних установлений в виде какого-либо документа. Однако в случае судебного разбирательства, внутренние установления, облеченные в письменную форму являются важнейшими доказательствами правомерности действий религиозного объединения.

Так, например, Русская Православная Церковь Московского Патриархата (далее, РПЦ МП), утвердила Положение о деятельности воскресных школ (для детей) Русской Православной Церкви на территории Российской Федерации, имеющее рамочный характер и регулирующее деятельность с учетом ситуации на местах [120] См. http://p2.patriarchia.ru/2011/08/24/1234074535/polozhenie.doc . По состоянию на 22.01.2017. . Также, Определением Священного Синода Русской Православной Церкви от 27 декабря 2011 года был утвержден Документ «О религиозно-образовательном и катехизическом служении в Русской Православной Церкви». Таким образом, внутренние установления приобрели характер локально-нормативного акта.

Следует подчеркнуть, что Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» определяет лишь общие параметры права религиозных объединений на обучение религии и религиозное воспитание, тогда как специфика и детализация организации обучения в различных формах, например, воскресных школ и особенности их правового статуса осуществляется на уровне внутренних установлений религиозных объединений.

Исходя из вышеизложенного, в целях использования более широких возможностей для осуществления своих прав, рекомендуем религиозным организациям в своих уставах указывать следующую формулировку:

«обучение религии и религиозное воспитание своих последователей осуществляется в формах предусмотренных внутренними установлениями религиозной организации».

Таким образом, вопросы определения видов и форм обучения религии, а также критериев отнесения к тем или иным видам останутся открытыми, что позволит религиозной организации иметь более широкие возможности в данной сфере.

6 июля 2016 г. Государственная Дума приняла Федеральный закон № 374-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии терроризму» и в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» (так называемый «закон Яровой»). Этим законом были внесены существенные поправки в Федеральный закон от 26 сентября 1997 года № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» в части правового регулирования миссионерской деятельности и в Кодекс РФ об административных правонарушениях в части ответственности за нарушение законодательства о свободе совести.

Принятие столь неоднозначных и противоречивых поправок вызвало широкий резонанс в обществе и их массовое обсуждение в СМИ. Как и предполагалось последствия не заставили себя долго ждать и практически сразу после вступления закона в силу в различных регионах России стали возникать проблемы с применением нового закона, посягающие на основополагающие права и свободы граждан.

Первой «ласточкой» стало дело в Черкесске. 23 июля 2016 года молодой человек по фамилии З., прогуливаясь по родному городу, увидел двух молодых парней, общающихся с одним из прохожих на религиозные темы. Заинтересовавшись происходящим, он принялся наблюдать за ними и тайком фотографировать на телефон ничего не подозревавших мирно общающихся граждан. Через четыре дня в МВД по Карачаево-Черкесской Республике от З. поступило заявление с требованием о привлечении к административной ответственности неустановленных лиц за то, что они, вопреки требованиям нового закона, распространяют религиозную литературу не в специально отведенных местах. К заявлению были приложены фотографии «нарушителей закона».

28 июля 2016 г. 25-летний «нарушитель» Вадим С. был «пойман». Несмотря на то, что молодой человек достаточно грамотно настаивал на своих конституционных правах и сообщил, что он не является представителем какого-либо религиозного объединения и никого куда-либо не вовлекал, а высказывал лишь личные убеждения, органы были непреклонны. В результате сотрудники МВД КЧР оказались первыми в стране, кто применил новую редакцию ч. 4 ст. 5.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее КоАП РФ) в части осуществления миссионерской деятельности в отношении гражданина, реализовывавшего свое конституционное право на свободу вероисповедания. Дело передали в суд.