Мартирос Ананикян - Мифы Армении

Однако, поскольку она была глубоко человечной богиней, то имела отношение не только к рождению и опеке над детьми. Как к благосклонной и могущественной матери, к ней обращались в случае тяжелой болезни и, возможно, призывали в других бедах. Агафангел упоминает заботу, с которой она относится к людям. У Мовсеса мы читаем, что царь Арташес, смертельно больной, отправил своего вельможу в Эрез снискать милость добродушной богини. Но, в отличие от Иштар и персидской Анахиты, армянская Анаит не проявляет никаких воинственных наклонностей и имя ее не ассоциируется со смертью.

Как и у Арамазда, в Армении у нее было множество храмов, но самые известные находились в Эрезе, Арташате, Аштишате и Армавире. Гора в Софене называлась Трон Анаит, и у Камня кузнецов стояла ее статуя. Храм в Эрезе был, без сомнения, богатейшим святилищем в стране и излюбленным центром паломничества. Он был захвачен и разрушен до основания Григорием Просветителем. Лукулл вступил в провинцию Анаитакан, и только ради сокровищ, за сохранность которых боялись местные жители.

В честь Анаит проводилось два ежегодных празднества: одно, как утверждает Алишан, 15-го навасарда, вскоре после Нового года. Также ей был посвящен девятнадцатый день каждого месяца. Регулярное паломничество в ее храм предполагало принесение в жертву телки, поход к реке Ликос, протекающей поблизости, и пир, после которого статую богини украшали венцами. Лукулл увидел стада телок, посвященных богине, отмеченных ее знаком – факелом, которые паслись на лугах, на берегу Евфрата и на которых никто не обращал внимания. В странах к западу от Армении голову Анаит украшал полумесяц.

Мы уже говорили о том, что статуи, изображающие Анаит в главных святилищах, а именно в Эрезе, Аштишате и, возможно, Арташате, были из чистого золота. По словам Плиния, описывающего статую в Эрезе, она была не имеющим аналогов памятником Античности. Подчиняясь не Лукуллу, а Антонию, римские солдаты похитили знаменитую скульптуру. Ветеран из Болоньи, однажды развлекавший Августа и стараясь блеснуть изяществом, высокопарно высказался, что император ел обед с ноги богини и был первым врагом знаменитой статуи, безнаказанно допустившим святотатство, несмотря на слухи об обратном. Она, вероятно, была идентична статуе Артемиды Эфесской, которую, по словам Мовсеса, привезли в Эрез с запада.

За пределами Арташата, древней столицы Армении (на Араксе) и близко на дороге в Валарша-пат (зимнюю столицу), находился самый известный храм Тира. Это место называлось Erazamuyn (по-гречески ‘oveιρομούσος), что в переводе, возможно, означает «толкователь снов». У Тира был еще один храм в священном городе Армавир.

Он был не кем иным, как писцом Арамазда, что может означать только одно: высоко, в обиталище богов, он вел запись добрых и злых деяний людей ко дню Страшного суда, или, что более вероятно, ему в обязанность вменялась запись повелений (hraman, перс, firman), которые издавались Арамаздом в отношении каждой человеческой жизни. Эти повеления, без сомнения, записывались не только на небесных дощечках, но и на лбу каждого родившегося ребенка. Обычно их называли «начертанным на лбу», что, согласно современному фольклору, можно различить издали, но никто не в силах прочесть.

Кроме этих общих волеизъявлений и тех, что определяли судьбу человека еще до рождения, армяне верили в их ежегодное исполнение, напоминающее происходящее на собрании вавилонских богов на мировой горе во время загмука (новогодних празднеств). Они установили, что это событие происходило весенней ночью. Как свидетельство этого можно наблюдать только повсеместно соблюдаемые ритуалы.

В христианской Армении та ночь стала ассоциироваться с днем Вознесения Господня. Люди, несомненно, снова и снова возвращаются к древней традиции, когда говорят о неизведанном, таинственном часе ночи накануне Вознесения, когда тишина окутывает всю природу. Небеса становятся ближе. Все родники и ручьи перестают течь. Потом цветы и кустарники, холмы и камни начинают приветствовать друг друга и обращаться друг к другу, и каждый проявляет свою, особую добродетель. Царь Змей, ухвативший себя за хвост, в эту ночь учится понимать язык цветов. Осведомленный об этом часе может любую вещь превратить в золото, погружая в воду и выражая свое желание именем Бога. Некоторые также говорят, что родники и реки струят свои воды, которые несут золото, но добыть его можно лишь в определенный момент.