Эдит Гамильтон - Мифы и легенды Греции и Рима

Подробности их путешествия и прибытия туда неизвестны – за исключением того, что повелитель Аида заранее прекрасно знал об их замыслах и решил позабавить себя, расстроив их не вполне обычным способом. Конечно, он не стал их умерщвлять – ведь они и так находились во владениях смерти; просто в знак дружеского расположения он предложил им сидеть, а не стоять в его присутствии. Они присели на скамью, на которую он им указал, а присев, встать уже не смогли. Это была Скамья забвения, и севший на нее забывал обо всем. Его мозг делался чистым и ничем не заполненным, как у ребенка, и он, кроме того, не мог двигаться. Пирифон остался там навсегда; Тесея же освободил его двоюродный брат Геракл. Когда Геракл спустился в подземный мир за Кербером, он оторвал Тесея от скамьи и вывел его на землю. Он попытался сделать то же самое и для Пирифоя, но это ему не удалось. Владыка подземного царства был великолепно осведомлен, что именно Пирифой предложил похитить Персефону, и не отпустил его.

Уже в зрелые годы Тесей женился на сестре Ариадны Федре, чем навлек ужасные несчастья на нее, на себя и на своего сына Ипполита, которого родила ему амазонка. Когда Ипполит был еще ребенком, Тесей отослал его на воспитание в тот самый город на юге Греции, где когда-то провел свое детство и отрочество. Из мальчика вырос настоящий мужчина, блистательный атлет и охотник, презирающий тех, кто предпочитал жить в роскоши и неге, а еще больше – тех, кто был достаточно мягкотел и глуп, чтобы отдавать себя любви. Он не воздавал почести Афродите, почитая только Артемиду, охотницу целомудренную и прекрасную. Так обстояли дела, когда Тесей вернулся в свой дом с Федрой. Между отцом и сыном тотчас же возникла сильная симпатия. Они были в восторге от общества друг друга. На Федру же ее пасынок просто не обращал внимания; он вообще не замечал женщин. Она же чувствовала и вела себя совершенно иначе. Она влюбилась в него, безумно и отчаянно, стыдясь этой любви и в то же время решительно не будучи в силах побороть ее. Такая опасная ситуация сложилась не без участия Афродиты, которая была разгневана на Ипполита и решила подвергнуть его предельно возможному наказанию.

В своем горе, в своем отчаянии Федра, не видящая к тому же ни от кого помощи, решила свести счеты с жизнью – и так, чтобы никто не знал причины ее самоубийства. Тесей в это время пребывал в отлучке, а ее старая нянька, полностью преданная Федре и совершенно не догадывающаяся о том, что та задумала, неожиданно узнала обо всем: о тайной страсти своей госпожи, ее отчаянии и ее намерении покончить с собой. И, руководствуясь единственной мыслью: спасти госпожу, она отправилась к Ипполиту.

– Она умирает от любви к тебе, – сообщила она ему. – Подари ей жизнь. И подари любовь за любовь.

С гневом отшатнулся Ипполит от няньки. Любовь всякой женщины была ему отвратительна, а эта преступная страсть не просто пугала, она приводила его в ужас. Он выскочил во дворик, а нянька, продолжая его умолять, последовала за ним. Во дворике сидела Федра, но Ипполит не заметил ее. Наконец он в ярости обратился к старухе.

– Жалкое создание, – прорычал он, – ты хочешь, чтобы я предал отца. Уже слыша твои слова, я чувствую, что весь обмазан грязью. О, женщины, низкие женщины, каждая из них низка. Я теперь никогда не войду в мой дом в отсутствие отца.

Он убежал, и нянька, обернувшись, неожиданно для себя увидела Федру. Та поднялась с места, и что-то в выражении ее лица напугало старуху.

– Я еще помогу тебе, – пробормотала она.

– Поди прочь, – ответила ей Федра. – Я сама знаю, что мне делать.

С этими словами она вошла во дворец, а нянька, дрожа от страха, прокралась вслед за ней.

Через несколько минут раздались мужские голоса, приветствовавшие вернувшегося Тесея, который как раз входил во двор. Но здесь его встретили рыдающие женщины, сообщившие ему сквозь слезы, что Федра только что умерла, точнее, покончила жизнь самоубийством. Они только что обнаружили ее: в руке она сжимала письмо, предназначенное для супруга.

– О, самая дорогая, самая лучшая! – еле-еле проговорил Тесей. – Наверно, здесь – твои предсмертные, последние желания? Я вижу твою печать – ее приложила ты, ты, которая уже никогда больше мне не улыбнется!

Он вскрыл письмо и прочитал его. Затем прочел еще раз, а потом обернулся к слугам, заполнившим двор.

– Письмо говорит само за себя, – произнес он. – Да, слова говорят, ведь у них есть свой язык. Знайте же, что мой сын дотронулся своими преступными руками до моей жены. О, Посейдон, услышь, как я проклинаю его, и помоги этому проклятию осуществиться.