Рудольф Штайнер - Умирание земли и жизнь мира

Возьмем противоположный характер. Это человек, совершающий то, что на него налагает жизнь, на что жизнь его наталкивает, чего она от него требует. Его не увидишь всюду, но он действует и там, где его не видно, где этого требует жизнь и т. д. У него тоже критик занимает особое положение. Эти вещи становятся понятны, если рассматривать их духовно. Здесь критик становится в особое положение, происходящее из бессознательной веры в то, что все, что он делает, даже если этого и не видят, реющие кругом духи, — как это хотелось бы «пострелу» — не бывает тщетно. Что ни одна сила в мире не тщетна, но имеет значение в мире. Это прекрасная вера: «все, что ты делаешь, если бы это даже выявилось через тысячелетия, получит свое значение в общей мировой жизни» — это сознание лежит в основании типа противоположного «пострелу» — известное покойное пребывание в мире, уверенность, происходящая из только что охарактеризованной веры.

Из этого мы видим, как проясняется жизнь, если принять во внимание, что у человека действительно существует на только те отношения к жизни, которые внешне видимы в чувственном мире, но что у него действительно есть такие отношения к жизни, которые основаны на его отношение к духовному миру.

Я привел сегодня эти мысли главным образом потому, что я этим показал вам два элемента человеческого существа: один элемент, который таким образом связан с физической организацией человека между рождением и смертью, что эта организация указывает на подсознательное, например, когда я вам показал, что руки и кисти рук суть органы мышления, хотя и такие своеобразные органы мышления, что они дают особые методы для удержания того, что голова пропускает сквозь себя, как решето. Человек в этом отношении своеобразный сосуд: его голова служат решетом для судьбы, но когда мысли, которые мыслит судьба, текут, они подхватываются руками и кистями рук. Второй элемент в человеке, это то, что получается через цветы лотоса и входит в жизнь между смертью и новым рождением. От отношения, которое установится к этим двум течениям человека, зависит нечто очень важное. Ибо рассмотрите всего человека таким образом, чтобы действительно представить себе плоскость грудобрюшной преграды, тогда он предстанет перед вами, как двойственное существо: нечто входит в него, застревает, застревает благодаря силе рук и кистей, но все-таки спускается вниз до поверхности грудобрюшной преграды. Это есть то, что застревает благодаря тому, что человек есть вертикальное существо, а не горизонтальное, как животное. Другое фактически проявляется таким образом — (как странно это ни звучит, но мир полон загадок), что ноги и ступни одного находятся в таком же отношении к нему, как у другого — руки. Это связано с Землей. Ибо можно видеть, как излучения проходят сквозь Землю, проникают сквозь человека, но они направляются цветами лотоса и излучаются в будущее. Это два течения, являющие человека, как существо двойственное. В обычной жизни эти два течения бывают совершенно отделены друг от друга и на этом основана жизнь. Если бы эти два течения соединились в жизни, жизнь не была бы такой, как она есть, так как если бы они слились, человек не мог бы развить Я-сознания, ибо Я-сознание основано на том, что оба течения в жизни разделены. И все же они разделены лишь отчасти. В некотором ином смысле они сливаются. В действительности это происходит так: то, что излучается из человека, чтобы излучением войти в жизнь между смертью и новым рождением, это может — если человек достигнет этого — вне человека соединиться с теми излучениями, которые затем задерживаются руками, прежде чем пройти сквозь решето. Оба течения обыкновенно проходят сквозь тело человека, но не могут слиться. Если человек их задерживает, они могут соединиться. Это соединение дает возможность встречи человека с умершим, с теми, кто прошел врата смерти.

Таким образом характеристикой этих обоих течений я дал введение к тому, о чем мы будем говорить в следующей лекции — об отношениях человека, которые он отсюда может завязать с этими умершими, для того, чтобы опять рассмотреть эти отношения с другой точки зрения.

Мои дорогие друзья! Неделю тому назад мы говорили о более интимных вопросах человеческой душевной жизни, о таких вопросах, которые способны подготовить почву для представлений, простирающихся на отношение так называемых живых, то есть людей, живущих в физическом теле, к душам, покинувшим тело, к тем людям, которые живут между смертью и новым рождением. Дело в том, чтобы именно тогда, когда мы обсуждаем подобную тему, мы знакомились с основными представлениями, которые душевно могут нас правильно ввести в то, как человек должен и может мыслить себя в подобных отношениях; ибо от того, осознает ли живущий здесь на Земле человек, что он стоит в каком-то отношении к умершему или вообще Б отношении к тому или иному существу духовного мира, вовсе не зависит действительность этого отношения. То, что я теперь говорю, собственно, само собой разумеется для того, кто задумывается над этими словами; но именно в области духовной науки бывает иногда необходимо уяснить себе то, что «само собой разумеется».