Этьен Кассе - Туринская плащаница

Францисканцу жар ударил в голову.

— Фантастично! — восторженно восклик­нул он. — Бернар де Аж, ты мастер своего де­ла! Гений!

Иоаннит покраснел.

— Я старался. — Он огорченно потупился. — Однако нам это ничем не помогает, — вздох­нул он. — Где же мы найдем тело еще не ос тывшего умершего? Да еще и с идеальным обликом...

По версии Пикнетт и Принса, он — Лео­нардо да Винчи. Иногда кажется, что без Лео­нардо в истории Средневековья вообще ничего не обходилось. Но все же рассмотрим и эту гипотезу.

Согласно ей, Леонардо получил от самого тогдашнего папы римского заказ на создание более качественной «плащаницы». Другим ху­дожникам ничего подобного просто не риск­нули бы предложить. А для циничного умницы Леонардо да Винчи никаких этических норм и соображений просто не существовало (так счи­тают именно Пикнетт и Принс).

«На подделку Туринской плащаницы мог от­важиться только еретик... — пишут исследова­тели. — Создать подделку священной плащани­цы Иисуса, нанести на нее нечто, что должно имитировать следы его спасительной крови, и стремиться выдать поддельную реликвию за подлинную святыню — это дело, на которое никогда не пойдет истинно верующий христиа­нин».

По мнению исследователей, идея поместить на ткань свой собственный портрет тоже при­надлежала Леонардо.

Ссылаются «агенты плащаницеведения» Принс и Пикнетт на то, что именно да Винчи открыл принцип стереоскопического зрения, то есть восприятия трехмерного изображения. А также на то, что в 1490-е годы Леонардо ра­ботал над таинственной «машиной из зеркал», предназначение которой для нас — загадка. Но это для нас, а для Принса и Пикнетт все давно понятно: «...известно, что зеркала собирают в фокус свет и тепло, а оба этих вида энергии необходимы для получения изображения, ана­логичного изображению на плащанице», — пи­шут они.

К доказательствам относится и то, что го­лова человека на плащанице как бы отделе­на от тела. Значит, о ком хотел напомнить всем Леонардо? Никаких сомнений, об Иоан­не Крестителе. «Будучи иоаннитом, Леонардо особо почитал Иоанна Крестителя, который, как мы помним, был именно обезглавлен, и относился с крайним презрением к распято­му Христу» [12] Пикнетт Л., Принс К. Туринская плащаница. С. 364. . Иоанниты, к которым исследователи причис­лили и Леонардо да Винчи, были гностиками, предающими анафеме Христа как «ложного мессию». Именно иоанниты утверждают, что Христос узурпировал сан мессии, принадлежа­щий на самом деле Иоанну Крестителю. Такого же мнения придерживаются многие ученые-библеисты. Для них Иоанн Креститель и Иисус Христос были соперниками, причем их соперничество носило ожесточенный харак­тер.

Вывод, который делают Линн Пикнетт и Клайв Принс: Леонардо ловко одурачил тех са­мых церковников. Остается добавить: а также миллионы паломников, которые на протяжении пяти веков поклоняются его портрету.

Продолжение легенды о плащанице

В тот вечер Натанаэлъ, вернувшись от своего друга, заметил вблизи своего дома че­ловека, странным образом обеспокоившего его. Уж слишком часто он видел его в последние дни. Почему он везде попадается ему навстре­чу? Натанаэлъ столько раз за сегодняшний день видел его... И взгляд незнакомца беспо­коил. Впервые в своей жизни Натанаэлъ почувст­вовал, что ему грозит опасность. Небо затянуло черными тучами, вдалеке уже слышалось грохотание грома. Или это шаги у него за спиной? Натанаэлъ насторожился.

— Кто здесь? — спросил молодой рабби.

Чернота ночи становилась все более грозной, вот от нее отделились чьи-то тени. Страш­ный удар пришелся по голове Натанаэля...

— Свяжите его! — приказал кто-то мрачно.

...Альфонс де Шонси, подчиненный комен­данта Аккона, вошел в кабинет Роджера де Адама.

— За стеной, в пяти сотнях шагах отсюда, нашли тело убитого иудея, — доложил он.

— Тело иудея? И никто его не опознал? — спросил комендант.

— Да, вроде как иудей. Он почти что наг, только набедренная повязка. Выглядит ужасно.

Роджер де Адам и Альфонс де Шонси поки­нули дворец. Молодой тамплиер отвел коменданта за крепостную стену. На повороте дороги тамплиер увидел тело почти обнаженного мужчины, спиной вжавше­гося в ствол дерева. Голова с окровавленными волосами поникла на грудь. Кровь была повсю­ду, все тело — одна сплошная рана.