Этьен Кассе - Туринская плащаница

— Значит, эта плащаница схожа с той пе­леной, которой святая Вероника утерла лицо Иисуса, покрытое потом и кровью? — спросила старшая дочь баронессы Жанна.

— Да, именно так, — ответствовала баро­несса, — только эта плащаница находится не так далеко от нас, а пелена святой Вероники далеко, хранится в Риме и выставляется на всеобщий показ крайне редко. Я надеюсь, что очень скоро мы сами сможем увидеть плаща­ницу в Лирее.

— Но где же тогда находилась все эти века удивительная пелена? — не скрывая скепсиса, спросил барон Жан-Пьер де Вуази. — И каким образом очутилась она в Лирее? И кто владе­ет ею?

— Святая плащаница, — объяснила баронес­са,— принадлежит графу Жоффруа де Шарни. Откуда она у него, он предпочитает молчать. Или же отвечает, что пелену ему великодуш­но подарили. Вот только не говорит кто. Из­вестно наверняка лишь одно: не так давно он писал письмо папе Клементу VI, в котором просил дозволения выставить плащаницу с отображением Господа нашего на людское обо­зрение. Папа тут же отправил из Авиньона в Лирей множество ученых мужей. Те проверили пелену, и вот плащаницу уже являют всем лю­дям лирейским. Так что Лирей ныне сделался крупнейшим местом паломничества. Пилигри­мы со всех уголков Франции собираются в нем. Жоффруа де Шарни уже приказал чеканить памятные медали. Эти серебряные талеры изображают Иисуса, каким Его можно видеть на плащанице.

— Но отчего ж тогда не разъясняют, где граф держал до того эту плащаницу? — упря­мо повторил свой вопрос Жан-Пьер де Вуази.

— Рассказывают, — произнесла баронесса, — что Жоффруа де Шарни получил пеле­ну от францисканцев. А те обрели ее в свою очередь много десятилетий назад у одного из своих орденских братьев, некоего Гюго де Бульо.

— Гюго де Бульо? — прошептал барон Жан-Пьер де Вуази. — Да, я знал его в молодые мои годы... в Святой земле... — И проговорил уже во всеуслышание: — Все верно, сей фрадре Гюго тогда странствовал по всему миру, всюду разыскивая древние реликвии. И многое нашел он, особенно в Святой земле. Неужели же Гюго разыскал истинную плащаницу Иисуса?

— Так ты знал его? Беседовал с ним? — вски­нулся Жеро, старший в семействе, пятнадцатилетний мальчик с зелеными глазами и рыжими кудрями.

— Да, беседовал... — задумчиво отозвался ба­рон и смолк. Лицо его несколько омрачилось.

Баронесса продолжила свой рассказ:

— Неудивительно, что святая плащаница была отдана Гюго де Бульо и орденом фран­цисканцев в Аирей. Граф Жоффруа де Шар­ни всегда покровительствовал ордену святого Франциска. А вот епископ Труа, Генри де Пуа­тье, отчего-то усомнился в подлинности рели­квии.— Баронесса подалась вперед к своим слушателям. — Но на плащанице кровь, старая, древняя даже! И эта кровь бесценна, благодаря ей мы были спасены!

— А когда мы сможем увидеть плащаницу? — закричали дети баронессы.

— Весной, вероятно, ныне слишком холодно, — улыбнулась та.

— Фрадре Гюго де Бульо... — вновь прошеп­тал Жан-Пьер де Вуази. — Неужели же он на­шел плащаницу Иисуса? — И решительно произ­нес: — Я тоже отправляюсь с вами в Лирей...

— Но дедушка! — ахнула баронесса. — Это путешествие может стать погибельным для вас. Я боюсь, что вы не выдержите всех тягот пути!

— Дело решенное, я еду, — по голосу стар­ца было ясно, что никаких возражений он не потерпит. — Я хочу увидеть лицо человека из Назарета — если, конечно, оно и в самом деле принадлежит ему...

В начале марта 1349 года семейство де Вуази отправилось в паломничество в Лирей.

Опираясь на плечо слуги, Жан-Пъер де Вуази вышел во двор замка. На нем был длиннопо­лый темно-зеленый костюм пилигрима и плащ такого же цвета. Через левое плечо старика была перекинута кожаная сумка паломника, как то предписывали обычай и традиции: сума должна быть малой, а содержимое ее скудным, ибо в пути паломникам следует полагаться на милость Бога и возвращаться в родные края просветленными и освобожденными духовно и материально. Сума всегда должна быть от­крыта, дабы пилигрим мог добровольно жертвовать. В правой руке старый барон держал посох пилигрима — можно было не только за­щищаться им от волков, змей, одичавших со­бак и прочих врагов, но и использовать его как третью ногу.

Много было прозваний у тех, кто отправ­лялся в паломничество: пилигримов в Святую землю называли «пальмиери», так как в той земле они могли сорвать себе пальмовую ветвь. «Перегрини» назывались те, кто отправлялся к гробу святого апостола Иакова, потому что они и в самом деле странствовали по чуже­дальним краям, а не плыли на кораблях, как паломники в Палестину. «Ромеями» назывались странствующие в Рим.