Стивен Бэчелор - Что такое буддизм? Как жить по принципам Будды

Я привёл почти дословно эту длинную беседу лишь для того, чтобы показать ошибочность распространённого мнения, на которое опирался Бэчелор, – что «вся система традиционных буддийских взглядов строится на вере в перерождение». Ведь вряд ли кто возразит, что Далай-лама является представителем традиции тибетского буддизма. И мне, честно говоря, немного странно, что во всей своей книге Стивен вообще не касается серьёзной буддийской философии, то есть мадхъямаки. Единственное приходящее мне на ум объяснение состоит в том, что он её так и не освоил, – как можно судить из его собственного рассказа: «Большую часть последнего года в Дхарамсале я провел за изучением буддийского учения о пустоте, изложенного в Руководстве Шантидэвы и тибетских комментариях к нему. Теоретически я понимал, что значит «пустота», но это практически никак не влияло на реальный опыт моего существования» (с. 52).

Другая тема, которая, судя по книге, привела его к отходу от тибетской буддийской традиции, – противоречия во взглядах и действиях высокочтимых учителей. С этого Бэчелор, собственно говоря, и начинает свой рассказ о Дхарамсале – как ньингмапинский лама Еше Дордже разгонял дождь во время проповеди Далай-ламы, на что геше Даргье сказал: «Это нехорошо. Никакого сострадания. Это вредит дэвам», а Далай-лама никак не препятствовал этому «нехорошему» делу. В такого рода коллизиях, привязавшийся к буддизму восторженный юноша увидел неразрешимое противоречие.

Опять-таки, это проблема серьёзная, и для умов, опирающихся на авторитеты, а не самостоятельное постижения Учения, она может оказаться непосильной. Тем более, если мы познакомимся с серьёзной, иногда весьма резкой полемикой ведущих представителей различных (в том числе тибетских) буддийских школ. Как может быть, что «просветлённые учители» придерживаются по некоторым вопросам противоположных взглядов, да ещё и награждают друг друга нелестными эпитетами?

Для правильного понимания этого надо всегда помнить заповеданные в Учении Будды «четыре опоры»:

«Не на личность учителя опирайся, а на учение.

Не на слова опирайся, а на их смысл.

Не на относительный смысл опирайся, а на высший.

Почему это важно? По целому ряду причин.

Во-первых, надо помнить, что «просветлённые учители» вовсе не обязательно всеведущие Будды. Они могут быть замечательными знатоками Дхармы, исполненными сияния доброты людьми, но в чём-то ещё сильно заблуждаться.

Во-вторых, – а это уже более глубоко, – нельзя забывать об «искусном методе» – «истинные» слова в буддийском понимании – не те, что соответствуют некоей «объективной истине», а те, что сдвигают сознание собеседника в правильном направлении. Так, например, сам Будда одним людям (одержимым стяжательством) говорил, что душа, «я» существует, и надо заботиться о нём, а не о накоплении денег, а другим, прошедшим уже через этот этап, он объяснял, что такое «я» – это всего лишь мысленная конструкция, что в действительности «я» не существует, и от этого заблуждения необходимо избавиться, и т. д. Далее, для людей, действительно идущих по пути преобразования сознания, бывает важно придерживаться какой-либо одной интенсивной практики на протяжении долгого времени, и духовные наставники для увеличения энтузиазма учеников иногда возносят такую практику превыше всех других, в том числе и полемизируя с альтернативными традициями. Надо принимать это как практическое указание, важное на данном этапе, а не абсолютизировать, памятуя, как говорил Тютчев, что «мысль изречённая есть ложь». В буддийской литературе есть замечательные примеры этого подхода, например, некоторые работы Асанги написаны с точки зрения виджнянавады, а другие – с философской позиции мадхъямака-прасангики, – что может буквоедам показаться совершенно непонятным.

В-третьих, нельзя сбрасывать со счетов и социальные причины. Например, астрология – часть тибетской культурной традиции. И хотя Далай-лама лично относится к ней достаточно сдержанно, он как духовный лидер тибетского государства всячески поддерживает сохранение национальных тибетских культурных традиций, в том числе и изучение астрологии.

Наверное, есть и другие объяснения противоречий в отношениях буддийских учителей к разным вопросам, но, мне кажется, всё это не так важно, если помнить о базовых «четырёх опорах».

Теперь о тантрах и мантрах. Бэчелор пишет: «22 октября я написал: «Перед тем, как я лег спать вчера вечером, нелепость бессмысленного начитывания всех этих мантр и молитв поразила меня с удвоенной силой. Я немедленно все прекратил. Сегодня я не читал их. Я не чувствую вины. В душе я прекратил повторять их уже давно; продолжать механическое воспроизведение больше не имеет смысла. Я не считаю, что ужасный адский огонь ждёт меня. Я не могу следовать рутинной программе, которая не помогает жить полноценной жизнью. Религия – это сама жизнь: не механическое повторение догм, основанное на страхе и почитании». Таким образом, я отказался от всех священных обязательств, которые я взял на себя после получения тантрических посвящений за прошедшие семь лет. Никогда больше я не визуализировал себя в виде быкоголового Яман-таки или пьющей кровь Ваджрайогини в их небесных обителях света. Опираясь исключительно на свои собственные убеждения, я порвал с авторитетом тибетской буддийской традиции», (с. 90)