Галина Калинина - Что играет мной? Страсти и борьба с ними в современном мире

Конечно, Православная Церковь относится к эвтаназии иначе. Грех этот приравнивается к убийству со стороны врача и к самоубийству со стороны человека, пожелавшего досрочно пре­кратить свои мучения.

Все, в том числе и болезни, посылается Господом, а посему терпеть их надо с должным смирением. Известны случаи, когда именно тя­желая болезнь вела в результате ко спасению.

Эвтаназия страшна вдвойне, поскольку яв­ляется двойным грехом: одна душа погибает без­возвратно (ибо самоубийца не может войти в Царствие Небесное), а другая (способство­вавшая самоубийству) оказывается на пороге гибели.

Вот что говорится об эвтаназии в «Основах социальной концепции РПЦ», п. 12.8:

«Предсмертные физические страдания не всегда эффективно устраняются применением обезболивающих средств. Зная это, Церковь в таких случаях обращает к Богу молитву: «Разре­ши раба Твоего нестерпимыя сея болезни и со­держащая его горькия немощи и упокой его, идеже праведных дуси» (Требник. Молитва о долгостраждущем). Один Господь является Вла­дыкой жизни и смерти (1 Цар. 2; 6). В Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти (Иов. 12; 10). Поэтому Церковь, остава­ясь верной соблюдению заповеди Божией: не убивай (Исх. 20; 13), не может признать нрав­ственно приемлемыми распространенные ныне в светском обществе попытки легализации так называемой эвтаназии, то есть намеренного умерщвления безнадежно больных (в том числе по их желанию). Просьба больного об ускоре­нии смерти подчас обусловлена состоянием деп­рессии, лишающим его возможности правильно оценивать свое положение. Признание законно­сти эвтаназии привело бы к умалению достоин­ства и извращению профессионального долга вра­ча, призванного к сохранению, а не к пресечению жизни. «Право на смерть» легко может обер­нуться угрозой для жизни пациентов, на лече­ние которых недостает денежных средств.

Таким образом, эвтаназия является формой убийства или самоубийства , в зависимости от того, принимает ли в ней участие пациент. В последнем случае к эвтаназии применимы соот­ветствующие канонические правила, согласно которым намеренное самоубийство, как и оказа­ние помощи в его совершении, расцениваются как тяжкий грех. Умышленный самоубийца, ко­торый «соделал сие от обиды человеческой или по иному какому случаю от малодушия», не удостаивается христианского погребения и ли тургического поминовения (Тимофея Алекс, прав. 14). Если самоубийца бессознательно ли­шил себя жизни «вне ума», то есть в припадке душевной болезни, церковная молитва о нем дозволяется по исследовании дела правящим ар­хиереем. Вместе с тем необходимо помнить,что вину самоубийцы нередко разделяют окружа­ющие его люди, оказавшиеся неспособными к действенному состраданию и проявлению ми­ лосердия. Вместе с апостолом Павлом Церковь призывает: Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов (Гал. 6; 2)».

Время от времени приходится сталкиваться с людьми, разочаровавшимися в христианстве, или в Православной Церкви, или в православном священстве. И каждый раз я задаюсь вопросом, что можно сказать таким людям. Невольно начи­наешь думать о том, что действительно зачастую священники тоже не чужды греха, что, возмож­но, самому устройству церковному есть куда совершенствоваться, что какими-то своими ус­тановлениями Церковь отпугивает людей.

Но по здравом размышлении на эти темы приходишь к совершенно иному взгляду на вещи.

Хочется вспомнить книгу «Откровенные рас­сказы странника духовному своему отцу». Сюжет весьма прост: некий человек слышит наставле­ние о том, что нужно беспрестанно молиться, и слова эти так заинтересовывают его, что он от­правляется в паломничество, дабы узнать, что они значат. Много лет он странствует по России, посещает старцев, отшельников и всех спраши­вает о том, что значит непрестанно молиться. Он не успокаивается, пока не находит ответа.

Эта история вспомнилась по контрасту с сегодняшним положением дел. Во все времена люди искали веры и истины, жаждали их более всего на свете, алкали их и не успокаивались, пока не находили. Странник, о котором шла речь, обошел пешком всю Россию, чтобы найти ответ на волновавший его вопрос. А мы... Мы даже не в состоянии прочитать две-три книги, чтобы ут­вердиться в правильности своего понимания ре­лигии. Мы что-то где-то услышали и довольству­емся этим вполне. «Надо непрестанно молить­ся», — слышим мы. Непрестанно не получается, часто тоже не получается и вообще не очень получается. Но мы знаем, что нужно читать мо­литвы как можно чаще. А по сути, вообще не задумываемся над подобными вопросами.