Анна Чуднова - Владимирская и Казанская иконы Божией матери

«У меня такая должность на работе, что мне постоянно приходится важные решения принимать. От того, насколько правильными они окажутся, не только мое благосостояние зависит, но и многих людей. Так что мне ошибаться нельзя. Уже много лет я каждый раз, когда свои действия обдумываю, начинаю с молитвы Пресвятой Богородице перед ее образом Владимирским. Ведь эта икона с давних времен помощницей считается хорошей в таких делах – когда выбор важный сделать нужно, решение принять верное.

И каждый раз, как молитву прочту, – такая ясность в голове, как будто кто мне верное направление мыслей задает. И знаю я, что это Матерь Божия мне помогает, и доверяюсь ей. И ни разу я не ошибся, спасибо Матушке».

Эдуард, Санкт-Петербург

Некто по наущению дьявола сотворил волшебство с яйцом. А отрок, взяв его, съел. И был ему большой ячмень на глаза: изошло вроде облака из глаза его и вытекло на лицо. И сказали, что умрет отрок. Другие же сказали, что лишится глаза. И омыли водою икону Пресвятой Богородицы и принесли ему воду, помазали водою – и опал ячмень, и ушла болезнь, и стал здоров, и глаз его не по вредился.

Из книги «Сказания о чудесах Владимирской иконы Богоматери»

На праздник Госпожин день князь Андрей стоял в церкви на утрене и пел со всеми, а сердце у него болело, потому что княгиня его не могла разрешиться ребенком: дня два тяжко мучилась. По окончании службы он омыл водою икону Пресвятой Богородицы и ту воду послал княгине. Она же выпила этой воды и родила здоровое дитя, и сама стала сразу здоровою по молитвам святой Богородицы.

Из книги «Сказания о чудесах Владимирской иконы Богоматери»

«Когда мой младший брат заявил, что в вуз он после техникума поступать не будет, а сначала “отдаст свой долг Родине”, мы с мамой и бабушкой за головы схватились. Только дедушка, фронтовик, одобрительно покивал.

– Мужчина, – говорит, – молодец, не то что нынешние хлюпики.

Да это хорошо, конечно, что мужчина, да только времена сейчас такие, что кто же в армию-то добровольно идет. А наш вот – идет.

А уж он если что-то себе в голову вбил, так не переубедит его никто. Ну, погоревали мы, да что делать – проводили парня.