Гео Виденгрен - Виденгрен Гео Мани и манихейство

В своей полемике, если речь идет о критике католического типа христианства, Мани прежде всего выступил в роли наследника Маркиона и Вардесана. Однако в целом он — в соответствии со всей совокупностью своих воззрений — гораздо радикальнее в своей критике, чем они. Вообще он остро критикует все прежние «догмы» и «учения», как он называет предшествовавшие религии. При всем признании относительной истинности , которой они обладают, он все же считает себя единственным обладателем абсолютной истины. Как носитель божественного откровения он волен братьи отвергать из прежних религий все, что он пожелает.

Мани не является религиозным философом в собственном смысле слова. Его тип — это не тип философа, а тип восточного чудотворца, харизматика и провозвестника откровения. Однако, само собой разумеется, использованные им мифы могут в том, что касается их содержания, быть выражены и в абстрактных формулах. Больше всего такой подход присутствует у Александра из Ликополя. И все же именно он острее, чем, возможно, кто-либо другой, чувствовал, что Мани был не философом, а «мифологом». То обстоятельство, что Мани избрал миф своим естественным средством выражения, в особенности проливает свет на его интеллектуальный тип.

Он не логично мыслящий философ, а эклекгично-синкретичный теософ. Он не излагает религиозно-философскую систему, а возвещает божественное откровение.

Он черпает из всех источников, отовсюду берет материал для своей системы. Он делает это совершенно осознанно. Мир еще никогда не видел столь «осознанного синкретиста» (Лидзбарски), как Мани. Принимая во внимание исходный пунктего учения, совершенно естественно, что он следует этой стезе. Если истина всегда уже возвещена и — хотя и в извращенной и несовершенной форме — проявляется во всех великих религиях, то Мани должен и меть право заимствовать из более древних систем все, что согласуется с его собственной системой. Очевидно, что этот процесс не всегда был возможен без логической непоследовательности. Поэтому влогических недостатках Мани нет ничего замечательного. Хотя логика Аристотеля стала известна сирийцам довольно рано, однако ничто не говорит в пользу того, что Мани был знаком с аристотелевской логикой. И даже если был, он, скорее всего, чувствовал себя совершенно независимым от нее. О Мани говорили как о представителе азиатского эллинизма (Найберг), и, без сомнения, эта характеристика справедлива. И все же мы должны сделать ударение на слове «азиатский». Дело в том, что у Мани и в манихействе мы находим именно те черты эллинизма, которые должны были показать наибольшую способность к проникновению в ближневосточную культуру. Эти эллинистические черты, однако, не те же, которые кажутся наиболее значимыми современному наблюдателю: нумерологические спекуляции, астрология, практика талисманов, а также всяческие псевдо-науки в области психологии были переданы манихейством исламу. Действительно, здесь не чувствуется никакой «рационализации мышления».

Исторического величия Мани все это нисколько не умаляет. Его следует судить только по тому, кем он был и хотел быть: то есть как носителя божественного откровения и апостола света.

Обзоры исследований содержатся в Nyberg, Forschungen ьber den Manichдismus, ZNWXXXIV/1935, s. 7091 и в Ries, Introduction aux йtudes manichйennes, I, Ephemerides Theologicae Lovanienses, XXXI11/1957, s. 453–482; II, Analecta Lovaniensia Biblica et Orientalia, Ser. III. Fasc. 111959, s. 362–409. Превосходную библиографию (приблизительно до 1945 года) дал Puech в Histoire gйnйrale des religions, 3, Paris 1947, s. 446–449.

I. Мир, в котором жил Мани

1. Большая надпись Шапура I и надпись Картира изданы, переведены и откомментированы (несколько произвольно) LLInpeHniHHroM//Sprengling, Third Century Iran. Sapor and Kartir, Chicago 1953.

Греческая версия большой надписи Шапура в сравнении как с парфянской, так и со средне-персидской редакциями издана, переведена и откомментирована Мариком//Мапсц, Res Gestae divi Saporis, Syria XXXV, 1958, s. 295–360.

Из богатой литературы мы упомянем здесь Honigmann- Maricq, Recherches sur les Res Gestae divi Saporis, Mйmoires in 8" de l’Acadйmie royale de Belgique (Lettres), XLV1I, Fasc. [V; Rostovtzeff, Res Gestae divi Saporis and Dura, BerytusVIII/ 1943, s. 17–60; Ensslin, Zu den Kriegen des Sassaniden Schapur

I., Sitzungsberichte der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, Phil.-hist. Kl. 1947, 5, Mьnchen 1949.

2. Следующие исследования касаются различных аспектов культурной жизни: Baumstark, OLZ 1933, Sp. 3451О.; Cumont, С RAI В 1931, s. 233–250; CRAIB 1932, s. 238–260.

Segal, Some Syriac Inscriptions of the 2" d-3 rdcentury A. D., BSOAS XVI/1954, s. 13–36.

Streck, Seleuciaund Ktesifon,AOXVI3-4, Leipzig 1917.

Widengren, Iranisch-semitische Kulturbegegnung in parthischer Zeit, AGF70, Kцln-Opladen 1960.