Вадим Бурлак - Мистика Древнего Рима. Тайны, легенды, предания

Здесь есть фонтаны, напоминающие капеллу, как фонтан у Понте Систо, или даже фасад церкви, как Аква Феличе, со статуей Моисея. Без фонтанов было бы мертвым все торжественное великолепие таких площадей, как Пьяцца Сан Пьетро, Пьяцца дель Пополо, Пьяцца дель Квиринале…

…Рим умел сделать игру вод лучшим своим украшением…

Нет ни одного палаццо, молчаливый двор которого не был бы оживлен мерным плеском падающей воды. Нет такого бедного и жалкого угла, в котором не было бы своего источника. Как любил их римский народ, видно по тем изваяниям, которыми украшены эти, незаметные на первый взгляд, бесчисленные малые фонтаны, разбросанные по улицам Рима…»

Из каких стран были туристы у «Лодочки» – я так и не понял. Галдели и по-английски, и по-немецки, и, кажется, по-шведски.

Наш, внезапно появившийся из темноты, кабриолет вызвал у ночных гуляк новый взрыв веселья.

Две девчонки подбежали к нам, быстро заговорили по-французски и протянули два пластиковых стаканчика и початую бутылку вина.

– Они приняли нас за молодоженов, – пояснила Джулия.

– Тогда угостим их, как положено на свадьбе, – заявил я и достал из пакета четыре бутылки шампанского.

Мой жест был оценен по достоинству. Туристы мгновенно окружили кабриолет. У всех в руках, словно сами собой, появились стаканчики.

Удивительно, что на шум бурного проявления радости не нагрянули полицейские.

Наверное, веселье у фонтана «Лодочка» длилось бы до самого рассвета. Но внезапно гомон прекратился. Внимание всех привлек белый голубь. Он уселся на барьер фонтана и замер.

Странно: дневная птица совершает ночной полет… Может, сбился с пути? Заблудился? Или что-то другое заставило голубя прилететь к фонтану?..

Возможно, такие мысли возникли у всех. Люди переглядывались, удивленно смотрели на птицу, переговаривались вполголоса.

– Надо загадать четыре желания, – сказала мне Джулия. – В Древнем Риме существовало поверье, что белый голубь прилетает ночью лишь туда, где есть влюбленные. И пока он отдыхает, можно просить богиню Юнону исполнить четыре просьбы.

Я тут же подхватил.

– А вот в Средние века в Италии появление ночью белой птицы означало беду. Сам дьявол насылал ее, что бы обманом завладеть душой христианина. Даже кардинал Мазарини высказывался по этому поводу: «День – дневным тварям, ночь – ночным… И все, что не ко времени, – губительно…»

– Быстро ты постигаешь мистическую историю Италии, – кивнула Джулия.

– С такой наставницей и не такого можно добиться, – польстил я.

Как хочешь, а я все же загадаю, – ответила Джулия и взяла меня за руку.

Наверное, она не успела произнести Юноне все четыре желания – голубь внезапно взмахнул крыльями, сделал круг над фонтаном и взмыл высоко вверх. Несколько секунд он еще виднелся в ночном небе.

Люди молча проводили взглядом голубя и снова заговорили. Но уже не было в голосах веселья. Может, они тоже не успели загадать желания?..

Мы спустились на просторную веранду отеля. За столиками – ни одного посетителя. Время завтрака давно миновало.

– День в разгаре, а мы только приходим в себя, – сказала Джулия. – А до конца наших «Римских каникул» осталось…

Она внезапно умолкла, и тогда заговорил я:

– Ты возвращаешься в Швейцарию послезавтра, а мне еще три дня оставаться в Риме… Наверное, без тебя он будет каким-то… каким-то другим…

– Счастливые каникулы не могут длиться долго… – вздохнула Джулия и улыбнулась. – Иначе не было бы потом светлых и чуть грустных воспоминаний. А знаешь, Рим любит, когда о нем вспоминают светло и грустно. Как там у вашего Пушкина: «Мне грустно и легко; печаль моя светла; печаль моя полна тобою…».

– Ты все время говоришь: каникулы. Но мы ведь сюда не отдыхать приехали, – заметил я. – У нас у каждого свои дела в Вечном городе…

– Просто мне нравится фильм «Римские каникулы», – перебила меня Джулия. – Вот я и решила называть так наши с тобой встречи.

Мы сели за столик и заказали кофе. Несмотря на середину октября, веранда утопала в зелени. Листья цветов и кустарников закрывали панораму города. Лишь вдали виднелась вершина собора Святого Петра.

– Странные наши «Римские каникулы», – снова заговорил я. – У меня такое чувство, что между нами постоянно присутствует твой знаменитый предок.

– А, может, мы сами виноваты в этом? – чуть помедлив, сказала Джулия.

– Наверное, ты права…

– Как мало я тебе успела показать «мой Рим»…