Архимандрит Борис (Долженко): Трудные вопросы духовной жизни. Ответы современнику

Может ли Бог принять исповедь кающегося прямо, без посредства священника? В том случае, когда у человека нет возможности исповедаться у священника, можно надеяться на милость Божию. Бывает, Господь, видя покаяние грешника, Сам посылает к нему священника, как было, например, в житии преподобной Марии Египетской. Если же кто-то умышленно уклоняется от исповеди как церковного Таинства, он строит свой дом на песке.

Если мы, исповедавшись и ожидая Причастия, вспомним еще один или несколько грехов (нетяжких), то не следует возвращаться к исповеди, а тем более вызывать священника из Алтаря: все равно всех своих грехов мы никогда не вспомним. Надо принять решение покаяться в них при ближайшей следующей возможности и без смущения причащаться.

Полная исповедь, с детского возраста, нужна, когда мы в первый раз приходим в Церковь. Тому, кто не исповедался за всю жизнь при приходе в Церковь, следует сделать это хотя бы задним числом.

Святые Отцы уподобляют стяжание добродетелей построению здания. Фундаментом этого здания служит смирение. Благоразумные строители начинают возведение дома с основания, а не с крыши. Первая заповедь блаженства говорит о нищете духовной. С признания и осознания своей духовной нищеты, т. е. смиренномудрия, начинается наше духовное восхождение.

Приступая к добродетели смирения, сначала надо отвергнуть мысль о своей исключительности и богоизбранности, научиться считать себя таким, как прочие люди (Лк. 18, 11). Для многих это будет непросто. Вот считать себя хуже всех людей и даже скотов новоначальному порой легче и приятнее, так как под этим прячется мысль о своей исключительности: «Раз я хуже скотов, значит не такой, как все, а особенный».

Затем надо свыкнуться с мыслью «я – грешник». Эта мысль – одна из стержневых в духовной жизни, без нее никакая благодатная жизнь во Христе невозможна. Между тем для многих она является совершенной новостью и открытием. Как же так? Я живу не хуже других, страшных грехов не делаю, знакомые меня уважают. Почему я грешник? Такое рассуждение – следствие незнания Священного Писания и Закона Божия и непонимания, что такое грех. Однако опыт первых же исповедей, если к ним отнестись серьезно, поставит все на свои места.

Итак, я грешник и, после суда Божия, очень даже могу попасть в ад. Осознание этой мысли – очень важный этап в духовной жизни. Бывающие по временам приступы высокой самооценки нужно гасить воспоминанием о своих прежних и нынешних согрешениях, сравнивать свое малое попечение о спасении с подвигами святых, прикладывать к себе мерки Евангелия, а не тех представлений о хорошем человеке, которые сегодня бытуют в обществе.

На следующую ступеньку смирения мы взойдем, когда научимся не сравнивать себя с другими, т. е. вообще не решать, лучше я или хуже других перед Богом.

Почему это необходимо? Не говоря уже о том, что это дело неполезное, заметим, что объективная оценка при таком сравнении невозможна. Как решить, что хуже: один большой грех или множество маленьких? Кто лучше: вор или блудник? Только всеведущий Бог может учесть все облегчающие и отягчающие обстоятельства человеческих грехопадений. Даже небольшой грех, сделанный благочестивым человеком, может больше прогневить Бога, чем многие смертные грехи закоснелого беззаконника. Пророк Моисей когда-то на короткое мгновение усомнился в возможности чуда – изведения воды из камня в пустыне. «Толькото и всего?!» – скажем мы. А пророк за это лишился входа в Землю обетованную (см. Исх. 17, 1–7; Втор. 32, 51–52).

Несравнивание себя с другими поможет нам углубить свое смирение и приблизиться к следующей важной ступени, на которой внутреннее состояние христианина характеризуется словами: «Я не просто грешник, а грешник великий и, по делам своим и внутреннему состоянию, недостоин Царства Небесного». Чтобы усвоить эту мысль, надо всегда помнить свою внутреннюю нечистоту в мыслях, чувствах и намерениях. Многие между тем не придают этому значения и успокаиваются, приведя к благопристойности свою внешнюю жизнь, что не столь трудно.

Далее, продолжая трудиться изо всех сил, надлежит возложить надежду спасения на милость Божию, а не на свои труды. Трудам же нашим Бог может дать добрую цену, если они сопровождаются смирением, или отвергнуть их, если они соединены с гордостью.

Все свои грехи и немощи будем обменивать на смирение, использовать их как поводы для сокрушения своего самомнения, гордости. Это очень выгодный обмен. Действуя таким образом, мы сможем даже из своих преткновений и падений извлекать духовную пользу. Не пропустим мимо своего внимания и следующую святоотеческую мысль, немаловажную для правильного устроения нашей духовной жизни: спасение совершается между страхом (потерять спасение) и надеждой (на спасение). Мы должны балансировать между этими двумя мыслями, не позволяя ни одной из них взять верх.