Антонио Менегетти - Онтопсихология - практика и метафизика психотерапии

Что в этом случае можно сделать? Начинать нужно с изменений в собственной комнате, выбросив вещи, подпитывающие лень. Или после суматошного рабочего дня, вместо того чтобы отправляться домой, можно пойти в гостиницу, потому что возвращение всегда под одну и ту же крышу опять структурирует человека обычным образом. Следует устранить все объекты и ситуации, которые способствуют лени. К примеру, моя клиентка, женщина лет сорока, бизнес-организатор высокого уровня, долгое время хотела похудеть, что ей никак не удавалось. Я обучил ее двум моментам. Во-первых, я сказал ей, что она может есть все, что захочет, с условием, что приготовит сама, и, во-вторых, придя домой, она сразу должна убрать некоторые покрывала, подушки, кресло, как предметы, стимулирующие лень, вредящую ее росту. Поскольку она уже прошла через психотерапию и была интеллектуально развитой женщиной, я смог дать ей наивысшее техническое опосредование. Если человек желает измениться, я знаю, каков самый легкий путь: я не заставляю его делать «прямой выстрел», а вынуждаю проглотить приманку. Необходимо только, чтобы клиент дал свое полное согласие.

На первом этапе задача психотерапевта заключается в определении специфического технического опосредования для преодоления причины симптома, а на втором – в разделении проблемы на маленькие точные технические шаги таким образом, чтобы клиент смог преодолеть всю ее трудность целиком. Когда сновидение показывает технический шаг, необходимо произвести именно это действие и никакое другое: процессы бессознательного, личности, роста утонченно рациональны.

Для глобального решения проблем субъекта каждый сеанс психотерапии должен заканчиваться выработкой технического опосредования, облегчающего клиенту процесс роста. Самый трудный момент – это переход от посредственности масс к эволюционному началу. Практически, это переход от коллективного к личностному.

В отличие от всех других наук, у психотерапии нет иного инструмента, кроме личности психотерапевта. Вся личность психотерапевта служит инструментом сопоставления, диалога и критики. Эта мощнейшая и нередко горькая реальность является основанием подлинной психотерапии и накладывает на психотерапевта огромную ответственность.

В других научных дисциплинах инструменты представляют собою некоторый внешний инвентарь (микроскоп, телескоп, ланцет и пр.). Профессионализм любого другого специалиста (врача, инженера, архитектора, физика и пр.) обеспечивается и гарантируется правильным применением его инструментов.

Также и в сфере права (которое кажется делом только слова и разума) существуют определенные инструменты, которые применяются для раскодирования реальности, – это действующие в конкретной стране законодательные кодексы. Юрист или адвокат не вправе заниматься изобретениями; с одной стороны, у него есть факты, какими их видит закон, а с другой – правила, посредством которых он оценивает эти факты; соединение этих двух элементов дает применение права. В области права любой факт имеет место и качество в той мере, в какой он ратифицирован законом, а не в своей внутренней истинности. Согласно закону, существуют только факты, признаваемые этим законом, поэтому при применении этой материи формулировать содержание фактов нужно на основе заранее предусмотренных критериев.

Даже у религии есть свои инструменты: источники откровения. Значит, свидетельства первых верующих эквивалентны правовым кодексам.

Между тем психотерапевт не имеет в своем распоряжении иных инструментов, кроме своей личности в целом. Психотерапевт одновременно является и микроскопом, и телескопом, и скальпелем, а значит, у него нет никакой гарантии, кроме себя самого. Его личность может быть и спорной, однако – если он сумел стать настоящим психотерапевтом – это, в любом случае, исключительная личность. Это человек, который, благодаря своему опыту и сознанию высочайшего уровня развития, способен отрефлексировать любой феномен другой личности на основе своего организмического опыта, может «прочитывать» другого и устанавливать, каков в действительности этот другой.

Поэтому личность психотерапевта должна быть цельной и прозрачной. От него требуется владение техникой прозрачности; он – мастер-техник в определении существования другого человека. Инструментом и фильтром служит при этом только его собственный организмический опыт.