Владимир Дюков - Формула Бога. Как работают системные расстановки и Единое информационное поле Вселенной

Зло, по моим ощущениям, исходило из глубины веков. Оно принадлежало некоему человеку, физически очень сильному, безжалостному воину, занимающему очень высокую ступень в социальной иерархии, – это был восточный правитель или царь. Время было другое, и убить человека тогда ничего не стоило.

Я положил на пол листок, замещающий этого человека из далекого прошлого, а также листок, замещающий «прошлую» Катю – в то время она была танцовщицей, из низкого сословия, которая дерзко отказала всемогущему «ухажеру». И это привело того в ярость.

Все это рассказывало и показывало информационное поле – многомерный системный маятник. Здесь не было вымысла. Вся информация спускалась «сверху», мы лишь считывали ее (как коллективный ясновидящий), не внося активного компонента сознательным «думанием». Мы не разрабатывали, не выдумывали сценарий, а воспринимали и воспроизводили его. Скорее всего, что так оно и было много веков назад.

Несмотря на то, что, к сожалению, мы не можем этого проверить документально, но феноменальный опыт ясновидящих подтверждает, что можно считывать информацию о событиях, действительно случившихся в далеком прошлом.

Картина постепенно разворачивалась: танцовщица, полная ужаса и страха, убегала вместе со своей то ли подругой, то ли служанкой. (В современной жизни у Кати был аналогичный человек, проекция той кармической подруги. Все сценарии проецируются друг на друга, повторяются – даже через века.) За ними гнались слуги царя. А сам он с яростью наблюдал за происходящим, желая самым жестоким образом отомстить – ведь отказ какой-то танцовщицы оскорбил, унизил его. Скрыться, убежать было невозможно.

Надо было как-то разрешить ситуацию, успокоить, расслабить внутреннее пространство, примирить царя и танцовщицу, сделать так, чтобы зло, его огромная энергия исчезли… Но как? И здесь снова помогло поле. Решения стали приходить «сверху», «от Бога», отыскать же их логикой разума невозможно.

Я встал на место царя.

Моя жена заняла место танцовщицы, и ей пришла информация о том, как можно разрешить ситуацию: вместо того чтобы убегать (ведь не было никаких шансов скрыться), она подошла к нему. (Она не размышляла, ей «размышлялось» – решение пришло само.) Она села на пол и в глубоком поклоне замерла перед ним (передо мной), прикасаясь к его ногам, будучи не в силах поднять глаз, не смея сказать ни слова, моля его о пощаде.

Через какое-то время самолюбие царя было удовлетворено – я ощущал это, – его злоба заметно уменьшалась. Но «танцовщица» никак не могла подняться. Она все еще испытывала жуткий страх, была не в силах поднять голову. Я просил жену встать с колен, но она, рассказывая о своем состоянии и ощущениях, наблюдая и осознавая их, отвечала, что не может сделать этого чисто физически – состояние было трансовым (вспомните многомерный гипноз, это был как раз тот случай). Точно так же, находясь в трансе под влиянием эстрадного гипнотизера, человек не в состоянии расцепить руки. Все, что происходило, было «многомерным гипнотическим шоу», которое проводило поле. Только, в отличие от эстрадной программы, участники нашего шоу полностью осознавали тот факт, что они пребывают в трансе. Мы были в состоянии осознанного многомерного транса, и контроль реальности сохранялся.

Через какое-то время ко мне пришла информация о том, что делать. И я (с позиции «царя») сказал «танцовщице», что женюсь на ней и что она будет моей любимой женой. (Владыка, как показало поле, любил ее.) «Танцовщица» встала с колен, но все равно не могла поднять глаз на «повелителя», как ни старалась. Я сделал попытку обняться и примириться, как это происходило во многих обычных случаях, но здесь это не представлялось возможным. Надо было делать что-то другое.

Теперь информация пришла к жене. Она сказала мне, что я («Владыка») должен был поклясться на Коране, что никогда не обижу ее. Принесли Коран, и я, приложив руку, поклялся. Только после этого «танцовщица» смогла посмотреть на «повелителя». Время, в котором мы находились, было совсем другим, и любовь и отношения между мужчиной и женщиной тогда тоже были другими, не такими как сейчас. «Танцовщица» должна была соответствовать своему статусу – обнимания и любовные «сюсюкания» были неуместны.