Виктор Франкл - Логотерапия и экзистенциальный анализ - Статьи и лекции

При вопросе о том, обладает ли все одним, пусть и скрытым смыслом, либо весь мир представляет собой одну большую бессмыслицу, знание отступает, и только вера позволяет принять решение. Там, где уравновешиваются аргументы в пользу конечного смысла и против него, человек, верящий в смысл, кладет на одну из чаш этих весов всю тяжесть своего человеческого бытия, экзистенции и произносит свое «да будет так» или «аминь». «Да будет так – я решаюсь действовать именно так, "как будто" жизнь обладает бесконечным, выходящим за наши ограниченные возможности постижения "сверхсмыслом"». Вера – это не мышление, урезанное с поправкой на реальность предмета мысли, а мышление, умноженное на экзистенциальность мыслящего .

Все-таки такое мышление всегда привязано к символам, а каждая отдельная религия (конфессия) представляет собой систему символов . В этом отношении религии подобны языкам. В определенном смысле религия даже является языком. При этом мы должны учитывать, что беседа может быть не только межличностной, но и внутриличностной, во втором случае речь идет о диалоге с самим собой, о внутренней беседе. Разрабатывая это направление, я в последнее время неоднократно прибегал к определению, которое сформулировал для себя еще в возрасте 15 лет. Это определение Бога, причем операциональное определение, которое звучит так: Бог – это наш партнер по самым интимным внутриличностным беседам . На практике это означает: когда мы оказываемся в полном одиночестве, наедине сами с собой и начинаем такой внутренний диалог, вполне допустимо назвать партнера по такому разговору Богом – независимо от того, считает ли человек себя верующим или атеистом. Такая разница в рамках операционального определения несущественна. Наше определение остается на подступах к той развилке, где разделяются теистическое и атеистическое мировоззрение. Разница становится заметна лишь тогда, когда один из лагерей настаивает, что в таком случае речь идет только о разговоре с самим собой и ни о чем ином, в то время как сторонники другого лагеря якобы знают, что человек – независимо от того, отдает он себе в этом отчет или нет – ведет внутренний диалог именно с кем-то другим, с кем-то кроме собственного «Я». Но на самом ли деле так важно, является ли «последнее одиночество» истинным или лишь мнимым одиночеством? Не является ли гораздо более важным то, что в таком состоянии человек достигает «предельной честности» с самим собой? Ведь если Бог существует, то я так или иначе убежден, что вряд ли нашлось бы для Него что-то более обидное, чем ситуация, в которой человек путает Его с собственным «Я».

1. G. W. Allport, The Individual and His Religion. New York 1956.

2. W. B. Cannon, The Wisdom of the Body. New York 1932.

3. A. Einstein, Out of My Later Years. New York 1950.

4. V. E. Frankl, Zur geistigen Problematik der Psychotherapie. In: Zeitschrift für Psychotherapie 10, 1938, S. 33.

Der unbedingte Mensch. Wien 1949.

Über Psychotherapie. In: Wiener Zeitschrift für Nervenheilkunde 3, 1951, S. 461.

Pathology des Zeitgeistes. Wien 1955.

Человек в поисках смысла. – М.: Прогресс, 1990.

Воля к смыслу. – М.: Эксмо-пресс, 2000.

The Unconscious God: Psychotherapy and Theology. New York 1985.

The Unheard Cry of Meaning: Psychotherapy and Humanism. New York.

Psychotherapy and Existentialism: Selected Papers on Logotherapy. New York 1985.

Доктор и душа. – СПб: Ювента, 1997.

5. Джеймс У. Многообразие религиозного опыта. – СПб.: Андреев и сыновья, 1993.

6. K. Lorenz, Leben ist Lernen. München 1981.

7. G. Moser, Wie finde ich den Sinn des Lebens? Freiburg 1978.

8. Pfister, Die Willensfreiheit: Eine kritisch-systematische Untersuchung. Berlin 1904. Цит. по Thomas Bonhoeffer, Das Christentum und die Angst – dreißig Jahre später. In: Wege zum Menschen 25,11 / 12,1973, S. 433.

9. M. Wertheimer, Some Problems in the Theory of Ethics. In: M. Henle (изд.), Documents of Gestalt Psychology. Berkeley 1961.

10. Витгенштейн Л. Дневники 1914–1916. – М.: Канон; РООИ «Реабилитация», 2015.

11. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. – М.: Римис, 2008.

В двадцатые годы нашего века Освальд Шпенглер написал книгу, которая впоследствии стала бестселлером. Она называлась «Закат Европы». Его пророчество не исполнилось, однако вполне воплотилось другое, которое он давал уже в тридцатые годы. Согласно этому его прогнозу, еще до окончания нашего века интеллектуалы перестанут увлекаться наукой и технологией как сегодня, а посвятят себя размышлениям о смысле жизни. Итак, в настоящее время это пророчество становится реальностью, но в довольно негативном смысле. Даже в международных масштабах все больше усиливаются сомнения в осмысленности бытия-в-мире. Эмпирическое исследование, недавно проведенное в США, показало, что 80 % студентов колледжей страдают от выраженного чувства утраты смысла. Более того, по другим данным, ежегодно более полумиллиона подростков в США предпринимают попытки самоубийства. Но что же такое самоубийство, как не отрицательный ответ на вопрос о смысле жизни?