Игорь Погодин - Психотерапия как путь формирования и трансформации реальности

Указание на существование чего-то, находящегося вне пределов реального мира и являющегося в то же время условием его существования, мы можем обнаружить и у Сократа. Как известно, сам Сократ ничего не писал. Но весь способ его философствования в диалогах оставил заметный содержательный след. Сократ всей своей философской практикой утверждает, что если человек не оказался в Бытии, то ровным счетом ничего из истины он не в состоянии родить. М.К. Мамардашвили утверждает, что «проблема сократовского парадокса состояла в том, как мы вообще имеем новые мысли, как узнаем то, чего не знали. В нем подчеркивается, что мы идем в определенном направлении на основе знания, и значит, мы уже знали то, что хотим узнать» [М.К. Мамардашвили, 2009]. Стоит вспомнить только ситуацию, как Сократ из мальчика выуживает знание теоремы Пифагора как уже существующее в нем. Мальчика просто нужно «встряхнуть», чтобы слой знания, неизвестный самому мальчику, поднялся бы и вошел в его сознание. Обращаясь к творчеству Сократа, М.К. Мамардашвили заключает: «Развитие и эволюция есть явление того, что уже есть. И только. Если чего-то нет, то этого никогда не будет» [М.К. Мамардашвили, 2009]. И это что-то есть Бытие.

Классиком теории квантовой механики, справедливости ради, следовало бы назвать также и ученика Сократа, учителя Аристотеля – Платона. Именно он метафорическим образом наиболее ярко описал идею суперпозиции. Достаточно вспомнить его наиболее известную метафору пещеры, в которой люди принимают тени за реальные вещи, в то время как они являются всего лишь неживыми симулякрами идей. Упрощая изложение учения Платона, отмечу следующее. Аналогом Бытия Парменида и состояния суперпозиции в квантовой механике у Платона является некий мир идей, который является условием существования мира «объективного», классического мира, к которому мы с вами привыкли. Но именно этот первый мир у Платона обладает статусом реального. Привычный же нам классический мир – есть лишь попытка «наблюдателя» сконструировать свою вселенную. И снова-таки этот идеальный мир находится вне пределов действия абстракций пространства, времени и личности.

Каким же образом идеальный мир участвует в формировании мира симулякров – мира классических вещей? Известный исследователь философии Платона Т.В. Васильева пишет в связи с этим, анализируя описанный Платоном спор Парменида и Сократа: «В начале беседы предполагалось, что Парменид докажет Сократу нелепость утверждения о том, что идеи существуют отдельно от вещей. Однако в итоге получилось, что вопрос о существовании единого (идеи) непременно влечет за собой вопрос о его существовании как единого или как многого, как тождественного себе или как иного и т. П. Выражаясь брутально: единое может оставаться единым, и только единым, одним-единственным единым, лишь до тех пор, пока оно не существует. Как только единое становится существующим единым, оно перестает быть только единым и становится многим [П.П. Гайденко, 1980]. Здесь есть противоречие, но это противоречие самого бытия. Отвергает ли этот вывод отдельное существование идей? При монистической системе отвергает, при дуалистической нет» [Т.В. Васильева, 1999]. Что означает этот отрывок из текста применительно к обсуждаемой нами проблеме? Все то же указание на нелокальный источник формирования реальности. В тот момент, когда наблюдатель совершает удачную попытку материализовать «реальность» из состояния сцепленности, она проявляется в тех или иных явлениях классического мира. Тем не менее мир идей от этого не разрушается. Его существование вне привычных нам представлений о пространстве, времени и объекте продолжает оставаться бесконечным источником феноменов «реальности».

Этот ученик Платона, пожалуй, является одним из наиболее читаемых авторов античной философии. По мнению Аристотеля, единственным источником реальности является Бытие.

Все рождается только Бытием. М.К. Мамардашвили так описывает эту позицию Аристотеля: «Нечто само порождает – не мы. И бытие – не просто готовые продукты бытия; оно длится за каждым продуктом и является тем, что Аристотель называет “деятельностью”… Аристотель как бы утверждает, что даже мысль мыслью породить нельзя. Все рождается только бытием» [М.К. Мамардашвили, 2009]. И немного далее философ продолжает: «Я говорил вам, что непорядок, хаос – норма, сама собою устанавливающаяся, а порядок, истина – это ненормальное состояние. В философской мысли тоже есть определенного рода порядок, и чтобы мысль сохранилась – нужно чудо. В том числе и мысль Аристотеля, чтобы она сохранялась, нужно было ее непрерывное рождение. А люди вокруг не непрерывно ее рождают, – ведь для этого работать надо; а люди ленивы, это нормальное состояние человеческого существа. Однако все, что существует как порядок или истина, может существовать, только непрерывно рождаясь, и только так может удерживаться. Как говорил Декарт, истинна только сильная мысль» [М.К. Мамардашвили, 2009].