Геннадий Аверьянов: Я не лошадь: 100 самых частых вопросов врачу-психотерапевту

Ну и, наконец, попав со своими жалобами на консультацию к психологу гуманитарного направления, который никакой разницы между психологическими сложностями и клиническим состоянием не видит, можно еще пару лет потратить на разговоры про детство и отношения с мамой.

Так что обычно проходит полтора-два года, а иногда и десять лет, прежде чем страдающий депрессией или неврозом человек доберется до специализированной помощи. И хотя обычно все вылечивается, прожитые в тревоге, страхе и дискомфорте годы уже не вернуть…

Коучи и психологи любят раздавать обещания «вылечить» всех страждущих от панических атак. Разумеется, с помощью психологии. И никаких там «вредных таблеток». Те, кто повменяемее, напирают на когнитивно-поведенческую терапию. Остальные же, как всегда, используют винегрет из различных гуманистических направлений консультирования. Особым спросом пользуются «специалисты», утверждающие, что сами пережили панические атаки и самоизлечились. Мол, только так можно понять страдающего человека и, так сказать, познать болезнь изнутри.

Надо сказать, что наш мозг устроен так, что мы любим подражать чужим успешным действиям и слишком склонны доверять личному примеру других людей. Поэтому формула «я сам вылечился от приступов паники, а значит, вылечу и вас» на первый взгляд внушает доверие. Но есть маленькая проблема, о которой самоизлечившиеся психологи, видимо, не подозревают.

Панические атаки – это не одна болезнь. Если верить международной классификации болезней (МКБ-10), это три принципиально разных состояния, которые нуждаются в разном лечении:

1. Во-первых, панические атаки могут быть пиковой точкой при фобических расстройствах, например при страхе авиаперелетов, публичных выступлений или езды на разных видах транспорта. И тогда паника – это просто сильный страх, рефлекторно связанный с определенными ситуациями. На такие состояния действительно можно повлиять методами поведенческой психотерапии.

2. Во-вторых, панические атаки могут быть самостоятельным паническим расстройством, когда их возникновение не связано с конкретными обстоятельствами. Страх и сопровождающие его сердцебиение, нехватка воздуха, головокружение, дурнота возникают непредсказуемо, сами по себе, иногда ночью.

3. И, в-третьих, чаще всего панические атаки являются просто одним из симптомов биологической депрессии. Тут они идут в комплекте с постоянной тревогой, подавленностью, тоской, апатией, нарушениями сна.

В последних двух случаях в мозге уже имеются биохимические нарушения. И оптимальным лечением является сочетание медикаментов и поведенческой психотерапии. Но зачем интернет-психологам такие тонкости? Вебинары же должны продолжаться.

Бояться серьезных болезней и инфекций – это эволюционно запрограммированный в нашем мозге страх. Но у тревожных от рождения людей все часто доходит до преувеличенного патологического страха заболеть чем-то серьезным. Причем эти болезненные идеи сменяют друг друга в зависимости от информационных веяний. Был период, когда ипохондрики боялись венерических инфекций, потом грянул СПИД, затем птичий грипп. Но в последние годы возглавляет хит-парад ипохондрических страхов канцерофобия, то есть боязнь рака.

У людей появляется ощущение, что эта болезнь распространяется все больше и больше. Ведь СМИ постоянно сообщают о смерти той или иной знаменитости от онкологического заболевания. Вряд ли кого-то оставила равнодушным история болезни и смерти любимой многими певицы Жанны Фриске или смерть кумира целого поколения Александра Абдулова. А уж если от онкологии умер кто-то из родственников или друзей, то канцерофобия расцветает буйным цветом.

Мысли о раке вызывают постоянную тревогу и становятся навязчивыми. А в мифологическом сознании современного человека мысли, как известно, «способны притягивать негатив». То есть, думая о раке, вы как будто рискуете его у себя вызвать. Или как минимум «постоянный стресс может спровоцировать онкологию». Что, конечно же, пугает страдающего человека еще сильнее. Так и замыкается порочный невротический круг. В итоге физически здоровые люди живут годами в постоянном страхе «неминуемого» рака.

Для борьбы же с канцерофобией важно помнить о том, что ни негативные мысли, ни стресс никак не влияют на вероятность возникновения онкозаболеваний. Мы можем думать о раке, а в итоге, не исключено, что попадем завтра под машину или проживем еще сто лет. Это никому не известно. А все, что у нас есть, – это сегодняшний день, в котором мы худо-бедно еще живы, можем радоваться сами и радовать своих близких.