Эрик Берн - Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры (сборник)

С позиций Взрослого терапевт отклоняет обе эти возможности. Когда пациент спрашивает: «Чего можно ожидать от невротика?» (или использует любую другую жалобу), ответ таков: «Я ничего не ожидаю. Вопрос в том, чего вы сами ожидаете от себя». Единственное требование, которое он предъявляет, заключается в том, чтобы пациент дал серьезный ответ на этот вопрос, и единственная уступка, которую он делает, — пациент получает достаточно времени, чтобы ответить: от шести недель до шести месяцев, в зависимости от отношений между ними и предыдущей подготовки пациента.

Психиатр обладает наилучшими, единственными в своем роде возможностями для изучения игр, но, к несчастью, имеет преимущественно дело с людьми, которых игры ведут к неприятностям. Это означает, что все игры, предлагаемые для клинического исследования, в определенном смысле являются «плохими». И поскольку, по определению, все игры основаны на скрытых трансакциях, во всех присутствует элемент личной корысти. Так что с обеих точек зрения, практической и теоретической, поиск «хороших» игр представляет собой трудную задачу. Хорошей игрой мы называем такую, в которой польза для общества перевешивает неоднозначность мотивов, особенно если игрок примиряется с этими мотивами без легкомыслия или цинизма. Таким образом, «хорошая» игра одновременно приносит пользу другим участникам и позволяет раскрыться Водящему. Поскольку даже при самой продуманной организации общественной жизни большое время тратится на игры, следует усердно отыскивать «хорошие» игры. Ниже мы предлагаем несколько примеров, признавая, однако, что их недостаточно и что анализ их далек от совершенства. Рассматриваются игры «Трудовой отпуск», «Кавалер», «Рад помочь», «Местный мудрец» и «Они будут рады, что знали меня».

Тезис.Строго говоря, это скорее развлечение, чем игра. Американский почтальон, который отправляется в Токио, чтобы помочь японскому почтальону разносить почту, или американский отоларинголог, проводящий отпуск за работой в больнице на Таити, почувствуют себя такими же отдохнувшими и смогут рассказать не меньше интересного, чем если бы отправились в Африку на охоту за львами или провели время, ведя машину по американским дорогам. Благодаря «Корпусу мира» игра в «Трудовой отпуск» приобрела официальный статус.

Однако «Трудовой отпуск» становится игрой, если содержание работы вторично по отношению к скрытому мотиву и выполняется только с целью достичь чего-то другого. Но даже при таких обстоятельствах эта игра сохраняет свои конструктивные качества и является одной из наиболее рекомендуемых.

Тезис.В эту игру играют мужчины, не имеющие сексуальных намерений. Реже молодые, вполне удовлетворенные своим браком или связью, чаще пожилые, решившие придерживаться моногамии или воздержания. Встретив подходящий «объект» женского пола, Уайт пользуется каждой возможностью, чтобы подчеркнуть привлекательные качества женщины, никогда не переходя пределы, установленные ее положением в обществе, социальным окружением и требованиями хорошего вкуса. Но в этих пределах Уайт позволяет себе полную свободу творчества, неподдельный энтузиазм и оригинальность. Цель игры не соблазнить женщину, а выказать свое мастерство дамского угодника и бонвивана. Внутреннее социальное вознаграждение заключается в удовольствии, испытываемом женщиной от этого невинного артистизма, и в соответствующей оценке ею мастерства Уайта. В определенных случаях, когда оба участника сознают природу игры, она может продолжаться к усиливающемуся удовлетворению обеих сторон, вплоть до экстравагантности. Светский человек, конечно, знает, когда остановиться, и не будет продолжать, когда игра перестает забавлять (из заботы о ней) или когда фантазия по части комплиментов истощится (чтобы не подвергать риску собственную гордость и репутацию). Поэт, заинтересованный не только в восхищении вдохновившей его женщины, но гораздо больше в признании критиков и читателей, получает от игры также внешнее социальное вознаграждение.

Европейцы в прозе и англичане в поэзии всегда были в этой игре искуснее американцев. В нашей стране игра в основном оказалась в руках «школы фруктовой лавки»: твои глаза подобны авокадо, твои губы напоминают огурцы и т. д. «Кавалера» из «фруктовой лавки» невозможно сравнивать с произведениями Херрика и Лавлейса или с циничными, но полными игры воображения произведениями Рочестера, Роскоммона и Дорсета [23] Речь идет об английских поэтах XVI–XVII веков. — Прим. пер. .