Татьяна Болотова: Хватит ныть! Действуй!

Невольно вспоминается одна предприимчивая американка. Она запатентовала свой «образ врага» как средство улучшения обстановки в производственном коллективе. Способ был прост: ее, большую склочницу, как подсадную утку принимали на работу в раздираемый конфликтами коллектив. И не просто как человека, взятого с улицы, а как племянницу самого шефа! Через полгода весь трудовой коллектив как один, в едином порыве просил свое начальство только об одном: «Уберите от нас эту ненавистную бабу!» Просьбу трудящихся с большим неудовольствием удовлетворяли. Наступала эра всеобщего братства и любви… Автор же изобретения получала свой честно заработанный гонорар и отправлялась дальше на поиски внешних врагов неблагополучных коллективов.

Что-то это напоминает, не правда ли?

Похожее явление часто наблюдается в жизни: несчастья, болезни, опасности объединяют близких людей, благополучие, наоборот, провоцирует распад. Наглядный пример. В условиях коммуналки семья была как семья – единая, сплоченная в своей борьбе против ненавистных соседей, но стоило ей переехать в отдельную квартиру – начались внутренние разборки. Давно замечено, что людей не так связывает любовь, дружба и уважение, как общая ненависть к чему-либо.

Одним из симптомов того, что не все благополучно в какой-то семье, является установление так называемого психологического экрана – газеты, вязания, телевизора и т. д. – одним из ее членов по отношению к другим. Те же спицы, например, дают женщине прекрасную возможность отстраниться от своих близких, то есть не включаться активно в происходящее рядом с ней (глаза опущены, руки заняты, место в самом дальнем углу и т. д.). Пусть только кто-нибудь попробует к ней приблизиться, а уж тем более обнять, сразу услышит: «Осторожно, вязание!» То же самое относится и к другим психологическим экранам. Их всех связывает одно: то, что происходит за ними, всегда чуть-чуть важнее того, что происходит здесь и сейчас… Не стоит уже и говорить о том, что с таким блоком защиты от постороннего вмешательства вообще очень удобно отфутболивать всех с их навязчивыми требованиями, например делать вид, что чего-то не видишь или не слышишь, пускать все на самотек, приговаривая: «Решение одной проблемы порождает сразу две!» Поэтому, в общем-то, понятно поведение женщины, в очередной раз кричащей на своего мужа: «Убери свою газету, когда я с тобой разговариваю!» Ей просто не нравится черта, которую он каждый вечер с завидным постоянством проводит между ними.

Многие из нас любят попрекать своих близких «вчерашними» обидами. Дело прошлое, проступок уже обговорен не раз, отношения выяснены, наказание свершилось, и все равно: стоит только вспыхнуть огоньку ссоры – и опять из искры возгорается пламя. Жуют, жуют свою обиду, как школьники жвачку в спортивном зале – и выплюнуть жалко, и проглотить нельзя! В принципе, в этом не было бы ничего страшного, если бы не одно «но»…

Представьте себе, что вы допустили на работе какую-то ошибку. Да, вы виноваты, вас наказали, и вы с этим согласны. Проходит месяц. И вдруг на очередном совещании ваш начальник опять вспоминает ваш промах, чихвостит вас почем зря и т. д. Через полгода экзекуция повторяется вновь. Интересно, на сколько вас хватит? Как долго вы сможете выдерживать подобное тупоумие своего начальника? Да, человек имеет право быть наказанным за свой выбор, но только один раз! Никто дважды не сидит в тюрьме за одно и то же преступление. Тем более что обвинительная речь вызывает у любого человека только одно желание – защищаться от нападок всеми возможными способами, вплоть до отхода на «запасные пути».

Оскорбление даже у слабейшего вызывает каплю твердости.

Но что делать, если очень, ну очень хочется попилить супруга? Указать ему на ошибки, которые он наверняка не совершил бы, если бы послушался женщину… Нужно продиссоциировать то событие. «Что-что?» – спросите вы. Даем ответ…

Обычно подобные эмоциональные «отрыжки» случаются, когда наше сознание в силу каких-то причин не продиссоциировало событие. Проще говоря, не оставило прошедшее в прошлом, то есть вы не отстранились от неприятных переживаний. Мы до сих пор переживаем случившееся с нами как бы в настоящем времени, даже рассказываем о нем в настоящем времени, например: «И тут он ко мне подходит, а я…» То есть использование глаголов в настоящем времени – верный признак того, что мы до сих пор переживаем прошедшее событие. Для травматического переживания подобная диссоциация обязательна! Обычно она происходит автоматически – таково свойство нашей памяти (иначе мы с вами так и буксовали бы на одном месте со своими непережитыми эмоциями). Имеет смысл провести ее самостоятельно.