Алексей Кунгуров - Заговор против Путина. Предают только свои

У «прогрессивной общественности» существует разветвленная система табу – о чем не только нельзя говорить, но даже нельзя ДУМАТЬ. А всякий, кто подумает на запретную тему вслух, тут же становится объектом травли со стороны «товарищей по борьбе». О чем нельзя говорить всерьез? Нельзя про «крымнаш», потому что это – табу. Нельзя про сбитый на Донбассе «Боинг», потому что это – страшное табу. И про войну на Украине – тоже нельзя (можно только вторить пропаганде, что хунта карает восставших шахтеров).

Про сам Донбасс можно, но исключительно в сопливо-хныкающем стиле и только в прошедшем времени: мол, а-я-я-й, народ страдает, Путин не должен был бросать русских, не должен был идти с фашистами на сговор в Минске. Вы, ребята, трусливые ушлепки! Будь в вас хоть капля гражданского мужества, вы бы сказали: Путин – предатель, мы его уберем и решим лугандонский вопрос следующим образом: …

Как именно решите, это уже не важно: отдадите ЛДНР обратно Киеву, эвакуировав оттуда всех «колорадов» и членов их семей; признаете ЛНР И ДНР и превратите их в «северную Абхазию»; оккупируете часть Украины и устроите там европейское Маньчжоу-го; уничтожите всю Украину, присоединив ее территории с остатками населения к России; заключите с Украиной мирный договор, урегулировав вопрос спорных территорий дипломатически… Важным было бы то, что в РФ нашлись люди, которые готовы взять на себя ответственность за решение этой проблемы любым способом, отличным от безоговорочной капитуляции, которую предлагают либерасты. А если есть готовность работать, то работа будет сделана.

Но ваша трусость – это нечто феноменальное. Вот, например, политиком объявил себя Игорь Стрелков – человек, которого сложно заподозрить в трусости. Политик – это тот человек, который не скулит о кознях врагов, а говорит, что надо сделать. Судьба «Новороссии» для Стрелкова важнее, чем судьба РФ (или, пусть, неразрывна, как он утверждает). Но и он оказался образцовым трусом, не в силах разжать рот и озвучить свой путь решения больного вопроса. Что, еще время не пришло? Ну, так не надо было лезть на политическую сцену. А если герой Славянска влез на броневик, объявил себя спасителем Отечества (предводителем «пожарной команды») и трусливо затих – он тут же превратился в клоуна…

Слово «революция» – еще одно табу. Недовольные путинским режимом могут бесконечно долго и даже «глубинно-аналитически» доказывать неизбежность краха путинизма, они даже могут красиво и цветисто «моделировать будущее», но о том, как поганое сегодня превратить в светлое завтра, они трусливо молчат. Да, они понимают, что сам себя режим не реформирует в соответствии с их умными советами. Они понимают, что Запад не будет вмешиваться в ситуацию (об этом можно лишь мечтать), потому что хозяев мира устраивает курс на самоутилизацию России, который образцово проводится путинским режимом. Возможен только один способ самосохранения – революционный. Но антипутинцы обделаются в памперс, но не произнесут само слово «революция», потому что табу.

И это тоже всех вас превращает в клоунов. «Доктора» собрались на консилиум у постели умирающего больного. Замерили температуру, взяли анализы, поставили диагноз – гангрена. И все вы, дебилы трусливые, ссытесь произнести слово «ампутация». Более того, «доктора» скопом накидываются и топчут того, кто осмеливается намекнуть на желательность ампутации, потому что «это может доконать больного» и потому, что «пациент нас не поймет».

Справедливости ради отмечу, что некоторые все же пытаются легитимировать понятие «революция». Центр Сулакшина проводит научно-экспертную сессию «Ждет ли Россию революция?». Некоторая «стеснительность» присутствует даже в названии (мол, мы ничего не утверждаем и ни к чему не призываем, а только задаемся вопросом), тем не менее, перечень поднятых модераторами вопросов (смотрим по ссылке) довольно серьезен. И вообще, если уж и ставить вопрос, то формулировать его следует так: «Ждет ли Россия революцию?».

Какие еще табу заклинивают кровообращение в мозгах антипутинцев? Жесточайшее табу наложено на вопрос «Территориальная целостность России». В ответ на мой последний пост я получил более десятка однотипных сообщений в личку от всякого рода «видных деятелей андеграунда»: мол, Леха, покайся, говорить о возможном распаде России – это лить воду на мельницу Бжезинского, который хочет уничтожить и расчленить Россию. Об этом, дескать, нельзя рассуждать даже гипотетически, потому что народ не поймет, целостность – это святое.