Алексей Кунгуров - Заговор против Путина. Предают только свои

Что же вызвало недовольство правительства? В 1886 г. в Чикаго произошла кровавая бойня, известная как бунт на Хеймаркет. После первомайской забастовки на одном из чикагских заводов было уволено полторы тысячи рабочих. В ответ они объявили еще одну забастовку. Администрация завода попыталась завезти в цеха штрейкбрехеров, но бастующие не пустили их на предприятие. Полиция разогнала протестантов, используя оружие. Четыре человека были убиты, десятки ранены.

И тут в дело вступили анархисты. Анархистское движение тогда было на подъеме, анархисты пользовались влиянием в рабочей среде. Они призвали горожан 4 мая на митинг уже не за 8-часовой рабочий день, а против полицейского насилия. Вечером на Хеймаркет-сквер на митинг против террора полиции собралась огромная толпа, в том числе женщины и дети. Люди вели себя спокойно, митинг заканчивался, участники уже стали расходиться. В 10 часов вечера на площадь зачем-то прибыл отряд полицейских, которые потребовали очистить территорию. В этот момент провокатор бросил бомбу в полицаев, один из которых погиб. Полицейские принялись в ответ беспорядочно стрелять по толпе, погибли десятки людей. Пострадали и сами каратели, поскольку в темноте начали палить друг в друга, думая, что ведут бой с террористами. Америка опозорилась на весь мир.

Но гораздо больший позор последовал далее. На следующий день власти принялись громить рабочие клубы и хватать без разбора сотнями подозрительных лиц, которых подвергли пыткам, заставляя оговаривать себя и своих товарищей. Виноватыми в итоге решили назначить восемь анархистов, которых, недолго думая, хваленый американский суд приговорил к смертной казни. Но вскоре выяснилось, что из всех их только один – Сэмюэль Филден, присутствовал на митинге на Хеймаркет, но он точно не мог быть бомбистом, поскольку в момент взрыва произносил с трибуны речь.

Главный «свидетель», на показаниях которого и строились все «доказательства», признался, что оговорил подсудимых под пытками. Американская Фемида решила исправить свой прокол, и на повторном слушании дела подсудимых обвинили не в теракте, а… в убийстве. Самого бомбиста не нашли, но присяжные решили, что террорист был анархистом и совершил свой поступок под влиянием анархистской пропаганды, а потому схваченных анархистов все равно следует повесить. Правда, троим из них заменили смертную казнь каторгой. Четверых убили, один покончил с собой накануне казни.

Да уж, басманному правосудию в Рашеньке есть с кого брать пример. Правда, через семь лет судебная ошибка была официально признана, как и то, что взрыв являлся полицейской провокацией, чтобы отмазаться от обвинений в убийстве рабочих во время разгона забастовщиков 3 мая. Трое каторжников были освобождены. Начальник полиции, отдавший приказ открыть огонь по демонстрантам, позднее был осужден, но за другие делишки, в то время расстрел рабочих еще считался не преступлением, а подавлением бунта.

Почему американские власти дали задний ход? В июле 1889 г. Парижский конгресс II Интернационала в память о восьми чикагских мучениках объявил 1 мая международным праздником всех трудящихся и постановил проводить в этот день забастовки и демонстрации. Неформальным первомайским гимном стала «Марсельеза», которую чикагские анархисты спели перед смертью. Под давлением общественного мнения американские власти вынуждены были признать, что «погорячились».

Так благодаря чикагской кровавой бойне возник международный праздник, который сегодня кремлевские упыри успешно трансформировали из дня борьбы в день солидарности рабов со своей оффшорной аристократией.

В Российской империи Первомай впервые отметили в 1890 г. стачкой 10 тысяч варшавских рабочих. Был у нас и свой аналог бойни на Хеймаркет – знаменитая обуховская оборона 1901 г. Военный Обуховский завод получил срочные казенные заказы, и администрация увеличила рабочий день работягам. Те объявили 1 мая политическую стачку. Управляющий завода в ответ решил уволить несколько десятков зачинщиков. Тогда организаторы стачки вывели рабочих на Шлиссельбургский тракт, где к ним присоединились рабочие с других предприятий. Забытое ныне рашкованскими рабами слово «солидарность» тогда что-то значило для русских.

Конная полиция, прибывшая давить смуту, была встречена камнями и кольями. Каратели в ответ начали стрелять. Безоружные рабочие отступили к карточной фабрике, где забаррикадировались и продолжили отбивать атаки полиции булыжниками и пиками. К восставшим на помощь поспешили рабочие Семянниковского и Александровского заводов. Подавить бунт удалось лишь с помощью армии. Жертвами обуховской обороны стали восемь рабочих, одному из которых исполнилось лишь 13 лет. Да, да, в «России, которую мы потеряли», детский труд очень даже практиковался.