Коллектив авторов - Двое в обществе - интимная пара в современном мире

Ритуалы в интимной паре можно разделить на три типа: ритуалы идентичности, перехода и служения.

Ритуалы идентичности. С помощью такого ритуала единичное событие вписывается в гораздо более широкий контекст, приобретая за счет этого гораздо более важный смысл, чем тот, который просматривается при сугубо утилитарном его рассмотрении. Через ритуал конструируется солидарность, коллективная идентичность: «Мы» – это те, кто принимает участие в ритуале, понимая его смысл, а «Они» смотрят на нас в недоумении.

Интимная пара, соблюдающая принятые в данном обществе или сообществе ритуалы, обозначает свою принадлежность к нему (данному обществу, нации, церкви, конфессии). «Посредством ритуала закрепляется принадлежность (приобщение) к сакрально значимой группе, культовому сообществу» [Левада, 2010: 458]. Если эти макросообщества не сакрализируются, то подчинение их правилам перестает быть ритуалом и становится проявлением обычного конформизма, то есть боязни оказаться осуждаемой и высмеиваемой «белой вороной».

Ритуалы среднего уровня воспроизводят принадлежность пары к окружающей социокультурной среде. Ритуалы микроуровня понятны только самим партнерам. Они нагрузили какие-то поступки или вещи символическим смыслом, выходящим за грани очевидного. Нарушение этих ритуалов символизирует расшатывание основ данного союза («Значит, ты меня не любишь!»). Посторонним этот интимный ритуал может быть совершенно не понятен, казаться странным. Кроме того, есть интимные ритуалы, заимствованные из культуры внешней среды (например, дарение цветов).

Через используемые символы, ритуалы и этикет интимная пара формирует и воспроизводит себя, с одной стороны, как автономную и закрытую социальную единицу («наши символы», «наши ритуалы»), а с другой – как часть большой социокультурной общности («так принято», «так делают все»). В символическом действии проявляется двоякая природа интимной пары: она выступает автономной социальной молекулой больших групп, сообществ, социальных институтов.

Ритуалы перехода. Они наиболее активно изучаются в антропологии. Это те же ритуалы идентичности, но в контексте потока времени. Смысл ритуалов перехода не вытекает из физической природы действия. Он им приписывается участниками. В истории пары динамика сексуальной интимности маркируется событиями, которые приобретают характер ритуалов перехода из одной фазы в другую.

Например, первый поцелуй может рассматриваться как ритуал перехода двух индивидов к интимной паре. Первый секс может рассматриваться как ритуал перехода к серьезным и доверительным отношениям. Разумеется, здесь важную роль играет оговорка «может», так как ритуал не имеет объективного содержания. Это условность, результат взаимного определения ситуации. Тот же акт первого поцелуя или первого секса может не нагружаться ритуальной функцией, если участники не придают ему смысла сакрального перехода к новому состоянию. В этом случае физическая близость не порождает новое качество в виде интимного союза и остается лишь физическим актом.

Ритуалы служения. Любовь в форме страсти порождает сакрализацию объекта влечения через процесс, который Фредерик Стендаль назвал «кристаллизацией» [Стендаль, 1978]. Любимый человек обожествляется, что порождает ритуализацию многих обыденных практик (например, дарение цветов, помощь в надевании пальто, простое прикосновение к телу). Эти акты начинают напоминать то, что происходит в церкви. Каждый акт, физическая природа которого либо лишена смысла, либо имеет его в очень ограниченном объеме, становится актом сакрального служения либо партнеру (например, «Прекрасной даме»), либо паре как священному союзу. Как для неверующего религиозные обряды кажутся нелепыми, так и для постороннего наблюдателя, не способного к эмпатии в силу отсутствия аналогичного опыта, практики интимной пары кажутся лишенными смысла.

Практики наделяются статусом ритуала людьми, переживающими сакральное состояние, выводящее их за рамки повседневности. Как только проходит такое переживание, прекращается и ритуал. Уходящая страсть снова превращает внутренние ритуалы пары в рутинные этикетные практики с прямым и понятным для «неверующих» смыслом: цветы приносят в дом, чтобы его украсить, кофе варят, чтобы утолить жажду и/или взбодриться, пальто помогают надеть, чтобы быстрее выйти из дома.

Ритуализация отношений, объединяющих двух индивидов в пару, проявляется и в так называемых перформативных высказываниях (utterance). Джон Остин противопоставлял их констатирующим высказываниям, которые что-то описывают, отражают реальность, передают информацию. Перформативные высказывания не отражают, а изменяют реальность. Они не вписываются в шкалу «правда/неправда». В качестве примера такого высказывания он привел фразы, произносимые в момент бракосочетания («Согласны ли вы взять в жены Х.? – Да, согласен»). Эти слова не рассказывают о событии. Они сами являются событием, перформансом [Austin, 1962].