Ирина Мироненко - Биосоциальная проблема и становление глобальной психологии

Интересно, что стороны этого противостояния прежде чем занять собственную идейную позицию, испытали неудовлетворенность этой второй позицией. Чернышевский и Павлов были воспитанниками духовной семинарии, Ухтомский учился в духовной академии. Соловьев начал творческий путь в качестве студента-естественника, а в дальнейшем становится слушателем лекций Юркевича и подает прошение об отчислении с физико-математического факультета.

В отношении марксистской антропологии сегодня представляется необходимым отойти от идеологизированных стереотипов, как привычного на протяжении 70 лет советской власти восхваления, так и бездумного очернения, которое мы часто наблюдали в 1990-е годы. В марксистской антропологии сочетаются два основных положения. Каждое из них имеет полемически заостренный характер, а сочетание их кажется парадоксальным.

Во-первых, теория Маркса последовательно естественно-научна. Весь мир и человек как его часть имеют естественно-историческое происхождение. Ничего сверхъестественного нет. Человек принадлежит природе, он полноправная часть живого мира.

Во-вторых, человек понимается как полностью социальное существо. Теория Маркса социоцентрична, все специфически человеческие качества выводятся не из неизменных родовых общечеловеческих свойств, но однозначно определяются устройством общества в определенный исторический период, общественными отношениями. Это положение марксистской теории подвергалось наибольшей критике, теорию Маркса не раз объявляли утопичной за то, что ее постулаты не соотносятся с «человеческой природой».

Как же сочетаются в марксистской антропологии названные положения? Центральный момент в марксистской версии человека – историко-материалистическая трактовка общественных отношений, не имеющая аналогов в истории мировой мысли (Человек…, 1995). Общественные отношения, отношения между сознательными индивидуумами, определяются не волей, не сознанием, они не идеальны по своей сущности. В основе их – объективные законы жизнедеятельности людей, характер труда и его распределение между индивидами, развитие материальных сил и средств, воспроизводящих саму человеческую жизнь. Человек – общественно-производящее существо, это его первичное и основное качество. Его субъективность и идеальность сознания выступают как вторичные качества. Человек в теории Маркса рассматривается, с одной стороны, как закономерный результат эволюции животного мира, законы его поведения определяются законами природы. С другой стороны, взаимодействие человека с природой опосредуется специфическим, тоже закономерно в эволюции возникшим образованием – социумом, культурой, – которое преломляет человеческое развитие в культурно заданном направлении. Таким образом, направление, в котором действует естественный отбор, теперь определяется востребованностью обществом тех или иных качеств, не обязательно биологически полезных. В работах советских методологов подчеркивалось, что единство биологического и социального в человеке имеет в своей основе противоречия, которые порождают диалектическое развитие как культуры, так и биологии человека.

Представление о человеке, развиваемое марксизмом, глубоко диалектично, в нем заложено внутреннее противоречие, отрицание отрицания власти законов природы, – источник активности и развития. Сущность человека, по Марксу, состоит в том, что он активно преобразует мир, он деятелен. Известный представитель гуманистической психологии Э. Фромм считает Маркса родоначальником радикального гуманизма. Фромм ставит Маркса в один ряд с такими мыслителями, как Б. Спиноза, И. В. Гёте, Г. В. Ф. Гегель, для которых человек живет до тех пор, пока он одержим творчеством, собственными усилиями преобразует мир.

В этой связи интересно отметить принципиально различную трактовку эволюционной теории Ч. Дарвина российскими и западными учеными. Теория Дарвина, популярная в России и до Октябрьской революции, после революции становится особенно актуальной и социально востребованной. Дух и буква этой теории как нельзя лучше соответствовали идеологическим установкам советской власти, провозгласившей целью сформировать «нового человека». На вооружение берутся два основные тезиса Дарвина:

– вид изменяется,

– направление изменений определяется внешними средовыми условиями.

На основе такого подхода развивалась российская сравнительная психология в советский период, которая по сути являлась российской школой эволюционной психологии. Предметом изучения здесь было закономерное, закрепляемое как прижизненно, так и наследственно, изменение поведения и психики в результате изменений условий обитания. В свете понимания изменяющейся цивилизационной среды человека как важнейшего средового фактора естественным был вывод о продолжающейся биологической эволюции человека. О том, что биологическая эволюция человека продолжается и, более того, ускоряется с ускорением научно-технического прогресса, прямо говорил Б. Г. Ананьев, называя, в частности, появление новых орудий труда и познания в качестве важнейшего фактора этой эволюции.