Многие характеристики членов террористических групп, описанных различными авторами, по-видимому, вообще присущи контингенту террористических групп левого толка. Например, Дж. Пост, проанализировавший социально-психологические процессы, посредством которых индивиды идентифицируют себя с террористической группой как средством разрешения своих психических конфликтов, считает, что это является достаточно общей тенденцией в террористических группах, по крайней мере, светского идеологического спектра (Post, 1984, 1986).
Подобные сравнительные данные по членам террористических групп религиозной ориентации недоступны. Однако специалисты, занимающиеся изучением террористической активности в регионе Ближнего Востока, разделяют мнение, что многие рядовые члены этих террористических организаций происходят из маргинальных слоев общества, принадлежность к этим фундаменталистским или националистическим группам является мощным мотивирующим импульсом к консолидации психологической идентичности (подробнее см.: Соснин, Нестик: 2008, с. 131–153).
В целом имеющиеся эмпирические данные свидетельствуют о том, что большинство террористов не проявляют серьезной психопатологии. И хотя не выявлен единый тип личности террориста, по-видимому, люди с агрессивными наклонностями, ориентированными на действия и чрезмерно опирающиеся в регуляции своей жизненной активности на психологические механизмы экстернализации и расщепления, в большем количестве в сравнении с другими людьми становятся террористами. Данные свидетельствуют о том, что многие террористы оказывались неудачниками в своей личной, образовательной и профессиональной жизни. Комбинация переживания личностной неадекватности вместе с опорой на психологические механизмы экстернализации и расщепления приводят их к поиску особенно привлекательной группы людей, мыслящих так же, как и они, опирающихся на жизненное кредо «Это не мы – это они; они причина наших проблем» (Post, 1998, p. 31). Принадлежность к террористическим группам и изоляция от общества подкрепляет идеологию террористов и усиливает их мотивацию к продолжению террористической деятельности.
О том, что происходит в сознании террористов, которые решают порвать с терроризмом, ничего не известно. Доступные материалы – несколько интервью с бывшими террористами и ряд опубликованных автобиографий, в которых реальные мотивы остаются скрытыми под покровом рациональных объяснений и реинтерпретации реальности с целью собственной реабилитации. Многие террористы мотивируют свое вступление на путь терроризма стремлением реализовать свои жизненные возможности, которые, как они полагают, были отобраны у них обществом. Если террористическая активность не приносит им ожидаемых дивидендов, они могут раскаяться и предать своих сотоварищей (Franchi, 1984). А основное рациональное объяснение ухода от активной деятельности бывших террористов опирается на следующую объяснительную схему: «Мы не раскаялись, мы просто устали» (Buffa, Guistolisi, 1984).
Как можно судить по открытым публикациям, в научных подразделениях отечественных правоохранительных органов исследования личности террориста, его психологических характеристик, структуры мотивационной сферы остаются достаточно значимыми как с точки зрения разработки общих психологических профилей личности террориста, так и в плане построения воспитательного и психокоррекционного воздействия на осужденных за террористическую деятельность.
В частности, можно назвать реализацию большой целевой программы эмпирических исследований личности террориста, осуществляемой Академией права и управления ФСИН России совместно с Институтом гуманитарного образования (Гришко и др., 2006; Сочивко и др., 2006).
Результаты исследований помогают глубже понять структуру личности осужденного за террористическую деятельность, специфику его мотивационной сферы и организовать профилактику таких преступлений. Выводы авторов позволяют утверждать, что осужденные террористы представляют особый тип преступника, отличающегося определенным набором личностных признаков:
– негативное мировоззрение, сформированное под воздействием негативных элементов социальной среды, содержанием которого является несоответствие между образом социально приемлемой картины мира, самого себя в реальной жизни и возможностями самореализации; это противоречие трансформируется в субъективное ощущение личностной и социальной неадекватности, мотивирующей к деструктивной самореализации;
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу