Харриет Лернер - Всё сложно. Как спасти отношения, если вы рассержены, обижены или в отчаянии

Мой отец всегда без стеснения хвастал достижениями своих дочерей любому, кто был готов слушать, и без зазрения совести приукрашивал эти успехи, если фактический материал не дотягивал до нужного уровня. Мне вспомнилась история о еврейской маме, миссис Коварски, гулявшей с коляской, в которой сидели два маленьких мальчика. «Доброе утро! – сказал какой-то прохожий. – Какие милые мальчики! А сколько им лет?» – «Врачу, – ответила госпожа Коварски, – три, а адвокату два».

У моего отца были только дочери, но история весьма знакомая.

Вы можете провести исследование и выяснить, откуда приехали ваши предки, сколько им было лет, кого они оставили на родине и как справлялись. Чем сильнее ваши исторические корни, тем легче вам действовать, отталкиваясь от аутентичного стержня, и проще находить гармонию с самим собой. Драматург Марша Себулска рассказывала мне, какое облегчение она почувствовала, когда, приехав в гости к родственникам в Польше, обнаружила целую страну людей, которые жестикулировали так же экспрессивно, как она. Ее родственники кричали, желая друг другу спокойной ночи, и приветствовали ее по утрам улыбками и песнями. «Моя эмоциональность получила отклик, – объясняет она. – После этого я стала меньше стараться подражать “истинным американцам” англосаксонского происхождения и перестала отсиживать себе пальцы ради того, чтобы удержаться от жестикуляции. Время от времени полезно бывает возвратиться к своим корням, хотя бы мысленно».

Обобщая, мы определенно рискуем упрощать понимание людей, принижать их и мыслить стереотипами. Существует огромное многообразие в рамках любой группы и великое множество исключений из каждого правила. Кроме того, многие из нас понятия не имеют, где именно искать, когда нас просят определить происхождение наших предков, потому что мы продукты сложного переплетения различных национальных традиций. Но если мы не осведомлены о культуре и традициях разных народов, нам ничего не остается, кроме как приписывать слишком большую долю патологий собственной семье или тому человеку или группе, кто, по нашему мнению, говорит слишком много, слишком мало или не то.

Второе значение культуры – это «доминирующая культура», влияющая на текущую экономическую, социальную и политическую обстановку. Доминирующая группа относит определенные темы и опыт части семей к области вещей, о которых невозможно или просто не заведено говорить, которые принято не слышать или не учитывать.

В 1950-е годы, когда я росла, многие вполне обычные сегодня темы окружало молчание. В число запретных входил широкий круг фактов, таких как диагноз рака у родителей, усыновление ребенка бесплодной парой, любовь между двумя женщинами, мать, родившая ребенка без мужа, или насилие в чьей-то семье. Не принято было говорить и о таких чувствах, как ярость матери по отношению к ее ребенку или ее стремление к амбициозной, активной жизни вне границ уготованной ей роли.

«Секретность» этих тем сегодня кажется довольно странной, потому что мы больше знаем о них и меньше склонны осуждать за это людей. Хорошо, что наше общество может похвастать такими достижениями, как гражданские права, феминизм, права сексуальных меньшинств и движения в защиту реформ. История таких движений показывает нам, как люди могут менять узкую и осуждающую трактовку определенных явлений или групп, которую навязывает доминирующая культура.

По мере развития и утверждения новых трактовок все больше людей осмеливаются говорить правду о себе и точнее формулировать детали своей жизни. Люди, семьи и целые общины, прежде осуждаемые, начинают обретать гордость, опираясь на свой истинный голос и избавляясь от молчания, секретности, клейма позора и стыда. Бросая все вместе вызов осуждающим мифам основной культуры, мы создаем пространство для более честного разговора в самой сокровенной обстановке – семейной жизни.

Я даже не собираюсь снабжать излагаемые здесь вещи готовыми выводами вроде этого: «Если вы выросли в такой-то семье, развитие вашего голоса будет зависеть от таких-то факторов, и вот шесть шагов, которые помогут решить проблему». Подобные формулы и близко не способны воздать должное сложности человеческого опыта и индивидуальности детской реакции на обстановку в их семьях.

Наша семья – это карты, которые судьба сдала нам втемную. Слабое утешение в том, что наши родители тоже не могут выбрать нас сами. Они понятия не имеют, что их ждет, когда рожают или усыновляют нас, и тоже не знают, что с этим делать. И, конечно, нашим родителям тоже пришлось бороться с собственной историей, которую они не выбирали.