Август Форель - Половой вопрос. Любовь как извращение

Вся любовь у низших животных находит себе выражение во взрыве полового стремления. Вслед за исполнением функций любовь прекращается. Только высшие животные расположены к продолжительной склонности. Но и им, а также человеку, как это каждодневно наблюдается, свойственно мгновенное опьянение всех чувств и всей души благодаря половому стремлению. Человек, как будто мановением волшебного жезла, мгновенно предается любовному, скорее половому пылу, причем весь мир кажется для него сосредоточенным в этом стремлении, возлюбленный или возлюбленная принимают божественную окраску, и сглаживаются для него все шероховатости, все изъяны действительности. Радости каждого мига любви служат для него источником чувств, которые ему кажутся неисчерпаемыми. И он клянется, нашептывая уверения, которым не суждено осуществиться, он полон веры в вечное счастье. Благодаря обоюдному самообману жизнь превращается в райскую фата-моргану. То, что является самым обыденным, а иногда и самым противным, становится, как мы это видели, предметом страстного вожделения… Но вслед за удовлетворением является сознание пресыщения. Занавес падает – и наступает относительное успокоение и отрезвление, в меньшей мере, для данного момента.

В таком общем виде, хотя и в немногих чертах, представляется картина полового стремления, диктуемого во всей живой природе инстинктом размножения. Мы займемся здесь более близким анализом этого стремления.

Природные стремления представляют собой инстинкты, глубоко унаследованные, возникновение которых следует искать в отдаленной истории наших животных предков. Стремление к питанию является главным условием сохранения индивидуума, в то время как половое стремление есть главное условие сохранения вида, поскольку размножение производится при посредстве раздельнополых индивидуумов. Каждое стремление принадлежит двигательной стороне деятельности нервов; это нечто, внутри заключающееся, заставляющее действовать. Таким образом, стремлению принадлежит обусловливающее его чувство или ряд чувств и в такой же мере определенные чувственные раздражения, дающие толчок определенным же чувствам, а при их посредстве и влечению. Я, например, лично доказал, что запах падали непосредственно вызывает у мясной мухи инстинкт кладки яиц. И если эти обонятельные органы (усики) у этой мухи отрезать, то она перестанет класть яйца, даже если очутится на самой приятной для нее падали. При других же наиболее серьезных повреждениях ее органов или же удалении одного только из ее обонятельных органов таких последствий не наблюдалось.

Отсюда можно заключить, что механизм инстинктов – простейшей природы, причем его вмещают подчиненные мозговые центры в качестве носителей низших инстинктов. Иверсен доказал, что кузнечик способен к совершению полового акта и по удалении у него головного мозга, пока происходит достижение требуемым чувственным раздражением его нервных половых центров.

Представляется возможность, стало быть, утверждать, что механизм влечений относится к глубоко унаследованным филогенетически автоматизмам, состоящим, при всей сложности, из изолированных во времени координированных рефлективных движений, следующих друг за другом. Однако им далеко не свойственна пластичность сознательных, находящихся лишь в зависимости от головного мозга, произвольных функций. Они не в состоянии приспособиться к новым, неожиданно возникшим обстоятельствам и при перерыве обусловившей их цели прекращают свои действия. Можно на этом основании допустить, что инстинкты или стремления идут рука об руку с бессознательным внутренним созерцанием (подсознание), которое, в качестве такового, не в состоянии соединиться с нашим над-сознанием (обыкновенным сознанием в состоянии бодрствования).

Однако чувства и побуждения, интенсивно возрастая и пересиливая сопротивление со стороны нервных центров, доходят до головного мозга в синтетической (объединенной) форме и здесь входят в состав над-сознания, которое, таким образом, находится под значительным влиянием. Эти чувства здесь сливаются со всеми элементами того, что носит у нас название «души» в собственном значении этого понятия (душа большого мозга), т. е. с чувством, интеллектом и волей.

Рассматриваемое с этой точки зрения половое стремление становится всего легче понятным. Половая любовь и все к ней относящееся представляет собою, в качестве таковой, элемент души большого мозга, но базируется на вторичном отражении животного полового стремления, отвлекающего нас в данный момент. Нужно здесь прибавить, что возбужденные в большом мозгу половым стремлением половые представления, здесь же получившие соответствующую переработку, и в связи с другими представлениями, сами, в свою очередь, способны в большей или меньшей степени воздействовать на половое стремление, усиливая или создавая препятствия, привлекая или отталкивая и вообще качественно его видоизменяя. Libido sexualis, как половое сладострастие, упомянутое нами в предшествующей главе, представляет собою способ для обнаружения у человека полового стремления.