Светлана Бочавер - Жизненное пространство семьи. Объединение и разделение

Но можно ли считать, что прежний способ мироотношения окончательно устарел?

Один из основателей научной психологии (который вдобавок к своей академической деятельности интересовался также и паранормальными явлениями), Уильям Джемс, писал так: «В самом широком смысле личность человека составляет общая сумма всего того, что он может назвать своим: не только его физические или душевные качества, но также его платье, его дом, его жена, дети, предки и друзья, его репутация и труды, его имение, его лошади, его яхта и капиталы. Все это вызывает в нем аналогичные чувства» ( Джемс , 1922, с. 131). И там же: «Трудно провести черту между тем, что человек называет самим собою, и своим. Наши чувства и поступки по отношению к некоторым вещам, составляющим нашу принадлежность, в значительной степени сходны с чувствами и поступками по отношению к нам самим».

Таким образом, природа личности – смешанная. Мысли, чувства, действия, собственность – все это входит в переживание целостного человеческого бытия. В конечном счете безразлично, что в мире человека «объективно»: известный немецкий психолог Курт Левин, оказавший влияние на всю российскую науку, полагал, что для понимания внутреннего мира важно лишь то, что обладает существованием для человека, что оказывает воздействие на его планы, поведение, чувства. Можно бояться землетрясения и всю жизнь готовиться к нему, хотя для данной территории это маловероятное явление. Однако если человек впускает эту вероятность в свое психологическое пространство, он будет подчинять свою жизнь тому, чтобы грамотно подготовиться к этой опасности. В то же самое время он может не заботиться о своем текущем состоянии здоровья, что было бы намного важнее с точки зрения грядущих проблем и опасностей. Но для него карта опасных и спасительных мест мира – иная, и он по ней живет.

Иллюзорная картина мира может последовательно развиваться носителями разного рода особенностей и патологий. Например, в современном обществе есть субкультура так называемых сюрвивалистов (от английского survive – выживать), основной смысл жизни которых – подготовиться ко всем возможным опасностям современной цивилизации (голоду, болезням, ядерной войне). Они запасают пищу и лекарства, строят бункеры на даче и заботятся об автономном источнике электроэнергии. В то время как статистика показывает, что основное количество смертей наступает вследствие автокатастроф, сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний, для них возможные опасности мира – иные. И они строят свою жизнь в расчете на противостояние именно этим угрозам.

Конечно, это крайний случай, но он показывает, что субъективное и объективное, возможное и невозможное смешиваются в психологическом пространстве человека и оказывают равное воздействие. Если иллюзорная опасность назначается реальной, то человек будет жить, обустраивая свою жизнь в перспективе достойной встречи с этой опасностью.

В недавно проведенном исследовании А. Бочавер было обнаружено, что людям в описании своей жизни часто не хватает привычных слов, и они предпочитают сравнивать ее с самыми разными объектами и явлениями ( Бочавер , 2010). Например, для кого-то это волшебная сказка или приключение, для кого-то – марафон, винтовая лестница, взлетная полоса, темный лес, тупик. Жизнь может представляться наводнением или войной, сравниваться с солнечным летним днем, ветром, цветущей яблоней, собиранием грибов, подарком, плюшевым мишкой. Она может восприниматься как одиночная камера, а может и чисто гастрономически, как зефир, яблоко, карамель, коктейль или сахарная вата.

Более того, люди охотно используют метафоры и для описания самих себя: иногда это Сама серьезность, Принцесса, иногда – Ежик, Мартышка, Взъерошенный котенок, Мамонтенок, Поросенок. Разброс представлений о себе отражается в выборе тех персонажей и образов, которые взрослые участники исследования используют в самоописаниях: Рассказчик, Шут короля, но также – Выжатая половая тряпка, Селедка в бочке под шубой, Рассеянный с улицы Бассейной, Монстр-убийца, Тигр, Лев, Волк, Медведь.

И в этом нет ничего удивительного, потому что никто не отменял метафорическое правополушарное мышление человека, просто ценится оно в нашей культуре ниже. Но это не значит, что оно не важно. Поэтому каждого человека можно рассматривать в контексте его жизни – как имеющего тело, обладающего личной территорией и предпочитаемыми местами, обладающего любимыми вещами и талисманами, верящего в приметы и знаки, привязанного к другим людям, заботящегося о домашних животных, а также ведущего дисциплинированно дневной или богемно ночной образ жизни. И что останется от личности, если мы лишим ее всех этих особенностей бытия?