Виктор Шейнов - Юмор как способ влияния

Диспут начинается. Папа сжимает руку в кулак, лишь указательный палец остается выпрямленным, и делает энергичный жест в сторону неба. Синагогальный служка столь же энергично показывает на землю. Папа снова показывает указательным пальцем на небо. Синагогальный служка поднимает правую руку и решительным жестом показывает три пальца. Папа несколько озадачен. После непродолжительных колебаний он запускает руку в свою мантию и вытаскивает замечательное круглое золотое яблочко. Без промедления синагогальный служка запускает руку в свой халат и церемонно достает оттуда пакетик. Затем он разворачивает его и достает мацу. Папа кивает головой и говорит:

– Вы победили.

Папа вместе с потрясенными кардиналами уходит.

– Прошу прощения, – говорит он, – этот человек оказался исключительно находчивым, настоящим мастером диспута. Я не мог его победить.

Кардиналы спрашивают, что же произошло, никто из них ничего не понял. Папа объясняет:

– Все ведь было ясно. Я показал указательным пальцем на небо, говоря тем самым: «Есть только один Бог». Мой оппонент возразил, указав на землю: «В аду есть и дьявол». Что я мог на это ответить?

Ведь это соответствует положениям нашей католической веры. И я сказал: «Но Бог все же сильнее». А служка ответил, подняв три пальца: «Но только потому, что Бог триедин». И что я мог возразить? Ведь именно так утверждает наша религия. Затем и я хотел вразумить его, показав яблоко как символ лжеучения, согласно которому Земля представляет собой шар. Что делает в ответ он? Показывает лепешку, мацу, и говорит тем самым, что в действительности Земля плоская. Все правильно. Так я и проиграл.

Но и раввины озадачены ходом диспута. Больше всего их удивила быстрота, с какой синагогальный служка взял верх над Папой.

– Как это тебе удалось? – спрашивают они его.

– Очень просто, – отвечает служка, – сначала Папа показал мне кулак с оттопыренным пальцем, что означало: «Убирайтесь из Рима». Тогда я дал ему понять, что мы останемся здесь, что бы ни случилось. Тогда он снова показал мне кулак с оттопыренным пальцем, говоря тем самым: «И все же вы уберетесь отсюда». Я ответил: «Ты можешь повторить это трижды, а мы все равно останемся здесь». И что он тогда сделал? Он вдруг сунул руку в карман и достал оттуда то, что у него было с собой на полдник. Тогда и я показал ему, что у меня на полдник».

Отчего мы смеемся, если видим на экране ускоренный показ, и не смеемся, когда видим замедленное воспроизведение съемки? Что заставляет нас в одном случае испытать своего рода умственное оживление, а в другом – оцепенение? Может быть, в этом сказывается наше неосознанное отношение к самому ходу времени? Замедленные и ускоренные процессы показывают вполне наглядно, как по-разному течет время, сколь разной оказывается и наша оценка этого движения. Замедленное движение зачаровывает, заставляет с особым вниманием следить за каждым поворотом тела, руки, лица. Собственно, это можно увидеть не только в кино. Классический балет во многом опирается на возможности замедленного плавного движения, создающего эффект затухающих или нарастающих пульсаций.

Мы не можем игнорировать время, ведь мы в нем живем. Скорость его течения – это скорость нашей жизни. Замедленное движение – это «замедленное время», это растяжение времени жизни и, соответственно, отодвигание смерти. Отсюда наше оцепенение перед замедленным движением.

Наоборот, ускоренное воспроизведение съемки – это «ускорение времени» и, как это ни печально, ускорение движения к смерти. Подсознание улавливает это. Оно – чуткий страж нашего биологического существования, и разум реагирует смехом на этот парадокс между реальностью и увиденным.

Нечто подобное можно наблюдать и за границами кинематографа. Например, ребенок влез в папины огромные башмаки и пытается передвигаться. Он трогательно нелеп и потому вызывает смех окружающих. Ведь это, как и при ускоренном воспроизведении видеозаписи, «ускорение времени» по шкале возраста.

Остроумие, шутка, юмор и смех – это взаимосвязанные и многоплановые явления. О том, что они собой представляют, каково их содержание и роль для нас, – высказывания известных мыслителей.