Владимир Леви: MEMENTO, книга перехода

Вселенная горит.
Агония огня
рождает сонмы солнц
и бешенство небес.
Я думал: ну и что ж,
решают без меня,
я тихий вскрик во мгле,
я пепел, я исчез.

Сородичи рычат и гадят на цветы,
кругом утробный гул и обезьяний смех.
Кому какая блажь, что сгинем я и ты?
На чем испечь пирог соединенья всех,
когда и у святых нет власти над собой?

Непостижима жизнь,
неумолима смерть,
а искру над костром,
что мы зовем судьбой,
нельзя ни уловить,
ни даже рассмотреть.
Все так – ты говорил – и я ползу как тля,
не ведая куда, среди паучьих гнезд.
Но чересчур глупа красавица Земля,
чтоб я поверить мог в незаселенность звезд.
Мы в мире не одни. Бессмысленно гадать,
чей глаз глядит сквозь мрак
на наш ночной содом,
но если видит он – не может не страдать,
не может не любить,
не мучиться стыдом.

Вселенная горит. В агонии огня
смеются сонмы солнц,
и каждое кричит,
что не окончен мир, что мы ему родня,
и чей-то капилляр
тобой кровоточит.

Врачующий мой Друг,
не вспомнить, сколько раз
в отчаяньи, в тоске, в крысиной беготне
ты бельма удалял с моих потухших глаз
лишь бедствием своим и мыслью обо мне.
А я опять тупел, и гас, и снова лгал
тебе – что я живой, себе – что смысла нет…
А ты, едва дыша, ты звезды зажигал
над головой моей, ты возвращал мне свет
и умирал опять.
Огарки двух свечей
сливали свой огонь и превращали в звук
и кто-то Третий там, за далями ночей
настраивал струну не отнимая рук.

Мы в мире не одни.
Вселенная плывет
сквозь мрак и пустоту,
и как ни назови,
нас кто-то угадал.
Вселенная живет,
Вселенная летит
со скоростью любви

Почему-то легче, если узнаешь
в горе чужом горе свое.
Мачеху-злодейку-судьбу не проклинаешь,
можно даже греться возле неё.

Да, такое вот у всех одинаковое горе.
Да, вот такая неизбывная беда.
Ворон по латыни кричит: Мементо Мори!
Королек не верит: Неужели Никогда?!.

Телом и вправду все в коробочку ложимся,
а душа-то любит побродить, погулять.
Ну куда ж мы денемся, куда разбежимся?
В новое оденемся и встретимся опять.

голоса душ слышались мне как живые,
это была связь, передача, почти диктовка

я был на грани –
там и здесь,
я помню:
звук
сквозь точку
нес меня,
и время было отменено,
осталось удалить пространство,
но
в себя вернулся – и опять летел,
и крыльями задел за ветвь оливы,
и приземлился медленно, легко
на берег Тибра, выбритый ветрами…
Там, в роще буколической осоки
желтел какой-то холмик невысокий,
и цинии кудрявые цвели,
и кто-то бормотал из-под земли,
я слышал эти звуки, подлетая…