Дженн Граннеман - Секретная жизнь интровертов. Искусство выживания в «громком» мире экстравертов

Это одна из лучших книг о потенциале интровертов, которые я читала. Обезоруживающая честность автора по поводу того, как тяжело быть интровертом в нашем безумном мире, населенном толпами людей, копающихся в своих бумажках, непременно пригодится всем тем, кто привык считать себя «излишне восприимчивым». Дженн Граннеман подарила мне новую персональную мантру: «Когда ты один, ты свободен».

Читая эту книгу, я как будто училась понимать язык интровертов. Откровенное и выразительное описание их особенностей, данное Дженн Граннеман, заставляло меня постоянно кивать в знак согласия и подчеркивать целые абзацы. Это прекрасно – осознавать, что мы не одни на свете, даже в своем желании покоя и уединения.

Эта книга написана для всех интровертов, которые чувствуют себя не такими, как все. Наполненная полезными советами на все случаи жизни – от карьерного роста до выбора партнера, – она заставляет задуматься и дает ответы на многие вопросы.

Я посвящаю эту книгу своему дедушке Джону Граннеману и дяде Дэйву Граннеману – их обоих не стало, когда я работала над ней.

Дедуля Джон интересовался историей Дикого Запада, любил черный кофе, всегда прочитывал утреннюю газету от корки до корки и частенько скручивал самодельные сигареты за кухонным столом. Он был спокойным и неразговорчивым человеком и однажды признался мне, что всегда чувствовал себя интровертом.

Что же касается дяди Дэйва, то он обожал истории о летающих тарелках и теории заговора, а когда входил во вкус, то мог говорить часами. Он был не просто экстравертом, а по-настоящему легендарной личностью.

Дорогой интроверт, одно из самых ранних моих детских воспоминаний – отец, подносящий микрофон к моим губам и предлагающий рассказать какую-нибудь историю. «О’кей, – подумала я. – Наверняка в этом нет ничего сложного». Прежде я много раз проговаривала про себя различные истории по вечерам, лежа в кровати, несмотря на то что еще не умела читать и писать.

И вот я закрыла глаза и представила себе лошадку, играющую с другими животными на зеленом лугу. Как и многие дети-интроверты, я обладала богатым живым воображением. Эта выдуманная фантазия казалась мне настолько же реальной, как и весь мир вокруг, в котором были мои родители, домашние животные и мягкие игрушки. Лошадка и ее друзья решили побежать наперегонки, чтобы выяснить, кто из них быстрее. Они мчались по полям, усыпанным цветами, перепрыгивая через сверкающие ручейки, и вдруг лошадка взмахнула своими маленькими прозрачными крылышками и полетела…

Неожиданно отец прервал мои размышления. «Тебе нужно рассказать свою историю вслух, – сказал он, кивнув на микрофон. – Чтобы я мог записать ее».

Я посмотрела на микрофон, потом на отца, но не знала, что ответить. От меня требовалось выразить вслух все то, что хранилось внутри меня. Как обычные слова могли бы передать все удивительные образы, которые я вижу в своем воображении? И как я могла бы описать их окружающим?

Уловив мою нерешительность, отец решил помочь мне. «Просто расскажи, о чем ты сейчас думаешь», – подсказал он, как будто это было очень легко.

Но я просто физически не могла этого сделать. Я продолжала молча смотреть на отца. Таинственный мир моего воображения не торопился выходить наружу. Отец занервничал, вероятно, решив, что его единственная дочь оказалась не только упрямой, но и начисто лишенной воображения. А все дело было в том, что я просто не представляла, как передать словами свои внутренние ощущения. Тем не менее мне казалось, что каким-то образом, используя свой живой ум, отец мог бы понять, что я имею в виду. Но ведь он был неспособен проникнуть в мои мысли. А микрофон, подключенный к обычному кассетнику (дело было в восьмидесятых), не смог уловить их. В конце концов отец сдался и прекратил попытки записать мою историю.