Анна Финчем - Одинаковые рассказы

– И что мне теперь с этим делать? Это же даже не мои чувства! Это её!

– Если не ваше, то не берите, – улыбнулся парень.

– Как это «не берите?» – опешила Настя.

– Отойдите подальше и наблюдайте. А себе не берите.

Настя хотела сказать что-то ещё, но поняла, что официанта рядом уже нет, и кружек тоже. Ей пришлось сделать усилие над собой для того, чтобы глубоко вздохнуть, распрямить плечи и посмотреть на облачко.

«Не твоё – не бери», – пронеслось в голове, – «отойди подальше».

Она представила, как делает шаг назад, и ррраз! – облачко отделилось от неё и стало просто облачком. Чувства обиды и боли остались в нём, отпустив Настю, а её саму качнуло назад, как от отдачи при выстреле. Тело вернулось в обычное спокойное состояние, мысли выровнялись, трясучка прошла.

– Вау, – выдохнула она, – ничего себе!

Облачко покачивалось неподалёку. Настя видела мелькающие в нём картинки и понимала, что слова и чувства остались там, внутри, но она была свободна от них.

– И что теперь? – спросила она окружающее пространство.

– Наблюдай! Увидишь.

Обида, слёзы, отчаяние – всё запуталось в клубок внутри облачка, да так, что и не выбраться. А вот этому всему как помочь?

«All you need is love», – откуда-то взялось у неё в голове. Может, машина проехала, и эта песня по радио играла? Но при чём тут это?

Она смотрела на облачко дальше.

«А если бы это был плачущий ребёнок, ты бы что сделала?» – она не слышала голос, но слова приходили.

– Обняла бы. Успокоила.

Пространство молчало.

– И что, мне это обнять?

Пространство кивнуло.

– Знать бы, как!

Картинка пришла мгновенно. Облачко превратилось в плачущего ребёнка, и Настя увидела себя со стороны, обнимающей его.

– Я люблю тебя, – сказала та, другая Настя, и ребёнок перестал плакать, потом стал опять облачком, только белым, а чуть позже и вовсе растворился в воздухе.

Когда Настя помотала головой, пытаясь как-то разложить это всё по полочкам ума, перед ней возникла чашка дымящегося кофе и новый десерт. Официант, опять появившийся за барной стойкой, поднял вверх большой палец в знак восхищения.

Тогда, в начале, она воспринимала это как игру. Помочь младшему брату, который плакал оттого, что получил двойку; помочь отцу, которого неожиданно – как ему казалось – уволили с работы; помочь подруге, которую бросил парень. Прикоснувшись к человеку, она забирала у него те эмоции, которые заставляли его страдать, видела их в виде облачка, говорила им что-то вроде «Я тебя люблю, всё будет хорошо», и наблюдала, как они растворялись. Тем, кому она помогала, мгновенно становилось легче, они тут же забывали о своих проблемах, а иногда забывали даже поблагодарить Настю, а может и не видели связи между ней и исчезновением внутренних страданий. Она не требовала от них благодарности, убеждая саму себя в том, что для неё это нетрудно, но через какое-то время поняла, что люди, которых она легко и быстро избавила от болезненных ощущений, так же быстро испытывали их снова. На самом деле, брат получил двойку потому, что не выучил урок; отца уволили за пьянство и прогулы; а парень бросил подругу потому, что она целовалась с его лучшим другом. Но люди, казалось, упорно не видели того, что сами являются причиной своих страданий, более того, наотрез отказывались признавать то, что именно их действия привели к болезненным ощущениям.

Когда подруга, плача и жалуясь, вновь пришла к Насте за утешением, так как очередной парень бросил её из-за неверности, Настя попробовала другую тактику.

– Послушай, может быть, попробуй не изменять парню через пару месяцев отношений, и он тебя не бросит?

– Да при чем тут «изменять»! Он просто козёл и меня не любит! Ну подумаешь, поцеловалась с кем-то, всякое бывает, мы же отдыхали, шашлыки жарили, вино пили, ну и как-то так получилось! Любил бы меня – простил бы, и всё!

Настя не была уверена, что именно в этом состоит любовь, но это же было её личное мнение, правда? Тем не менее, поведенческая тенденция подруги стала вполне очевидна после третьего бросившего её парня, и Настя подумала, что ей уже не так интересно и радостно помогать человеку, который сам же наступает на свои грабли. Где гарантия, что этого не случится в четвёртый и пятый раз?

– Просто сделай то, что ты в прошлые разы делала, и всё, мне же плохо, неужели не видишь! – подруга продолжала всхлипывать.

Настя колебалась. Желание помочь, такое привычное для неё, столкнулось с каким-то другим ощущением, и то, второе ощущение, было против. Это же её чувства, подруги, вот пусть она сама с ними и разбирается!