Мария Конникова - Величайший блеф. Как я научилась быть внимательной, владеть собой и побеждать

Такой образ мысли хорошо известен. Удача сопровождает нас повсюду, она необходима и для того, чтобы утром благополучно добраться на работу, и для того, чтобы выжить на войне или при теракте, когда людям, стоявшим рядом с нами, повезло меньше. Но мы вспоминаем о ней, только когда что-то идет не так. Мы редко подвергаем сомнению роль случая, когда он защищает нас от других людей или нас самих. Когда случай на нашей стороне, мы его недооцениваем: он невидимка. Но стоит ему ополчиться на нас, мы вспоминаем о его силе. И начинаем раздумывать, почему и как.

Некоторые находят утешение в числах. Они зовут случай по-научному: самой обычной вероятностью, которую проходят в старших классах. Сэр Роналд Эйлмер Фишер, статистик и генетик, в 1996 году писал: “«Один шанс на миллион», без сомнения, рано или поздно выпадет и будет выпадать именно с положенной ему приблизительной частотой. Но как бы мы удивились, если бы такой шанс выпал именно нам!” Вспомните, что население Земли в настоящее время составляет 7,5 миллиардов человек – и вы поймете, что крайне маловероятные события происходят вполне регулярно. “Один шанс на миллион” выпадает каждую секунду. Кто-то из ваших близких погибнет в результате нелепого несчастного случая. Кто-то потеряет работу. Кого-то поразит загадочный недуг. Кто-то выиграет в лотерею. Это всего лишь вероятность, чистой воды статистика, и это часть нашей жизни, сама по себе не плохая и не хорошая. А вот если бы удивительные совпадения и небывалые случаи не происходили – это и впрямь было бы невероятно.

Некоторые люди воспринимают вероятности эмоционально. Так вероятность превращается в удачу, слепой случай обретает положительную или отрицательную окраску и становится везением или наоборот. Посчастливилось – не посчастливилось. Удачный или неудачный поворот. Некоторые из нас приписывают удаче смысл, целенаправленность, намерение. Рок, карма, кисмет – случай, за которым стоит замысел. “Так должно было случиться”. Кое-кто даже идет на шаг дальше и говорит: это было предопределено. Это с самого начала должно было произойти, а если нам кажется, что мы управляем своей судьбой или что у нас есть свобода воли, то это лишь иллюзия.

Так при чем же здесь покер? До начала работы над этой темой я никогда не играла в карты. Ни разу в жизни не сидела за покерным столом. Даже не видела, как играют. Покер ничего для меня не значил. Но когда на меня одна за другой обрушились неудачи, я поступила так, как всегда поступаю, когда хочу в чем-то разобраться: засела за книги. Я искала хоть что-то, способное пролить свет на происходящее, что-то, чтобы вернуть хоть какое-то подобие уверенности, что моя жизнь зависит только от меня. И в своем лихорадочном поиске я наткнулась на книгу Джона фон Неймана “Теория игр и экономического поведения”.

Фон Нейман был одним из величайших математиков и стратегических умов XX века. Он изобрел маленькую машинку, которую сегодня мы повсюду носим с собой, – компьютер (хотя в то время они были отнюдь не маленькие), разработал технологию, позже использованную для создания водородной бомбы, и стал отцом теории игр. “Теория игр” – его фундаментальный труд, и вот что я узнала, прочитав эту работу: на создание теории автора вдохновила единственная игра – покер. “Наша жизнь состоит из блефа, из маленьких тактических ухищрений и попыток угадать, что я собираюсь сделать, по мнению другого, – писал фон Нейман. – Это и называется игрой в рамках моей теории”.

Большинство карточных игр фон Неймана не интересовало. Он находил их такими же скучными, как и людей, что тратят на них свои жизни, тщетно пытаясь добиться мастерства там, где правит случай. Игры, где все решает случайность, однако, с его точки зрения были ненамного хуже своей противоположности, игр вроде шахмат, где каждый ход можно вычислить заранее. И лишь одну игру он не презирал: покер. Покер он просто обожал. Фон Нейман видел в нем то же равновесное сочетание расчета и случая, что царит и в жизни: в покере достаточно многое зависит от мастерства, чтобы усилия игроков были ненапрасными, и заметную роль играет случай, чтобы игра представляла интерес. Сам фон Нейман играл отвратительно по всем статьям, но это его никогда не останавливало. Покер был для него фундаментальной загадкой, фон Нейман хотел понять его, вскрыть его тайны и в итоге взять над ним верх. Он считал, что если бы только удалось определить, где кончается расчет и начинается случай, сделать так, чтобы от способностей игрока зависело как можно больше, и научиться сводить к минимуму ущерб от случая, то удалось бы найти ответ на один из величайших вопросов в науке принятия решений.