Светлана Кузина - Детские травмы больших взрослых. Как преодолеть то, что родом из детства

И в соцсетях можно найти немало историй про то, как жестоко родители обходились с детьми, которые выросли и до сих пор держат обиды и даже ненависть на своих самых родных людей. Ведь даже пожаловаться на то, что тебя бьет мать или отец, было стыдно, да и иной раз просто некому. Поэтому горечь и досада копились долгое время в душе и прорвались наружу только тогда, когда оскорбленные в своих самых нежных чувствах девочки и мальчики подросли и ушли из-под опеки взрослых. И вот теперь жалуются кто в «Одноклассниках», кто «ВКонтакте»…

«В детстве меня бил отчим. Мама могла шлепнуть, но так, под влиянием момента, а вот отчим бил ремнем, широким, толстым, кожаным, хорошо, что без пряжки. Достаться могло за все что угодно: или опоздала домой с прогулки на пять минут, или ему показалось, что я повысила голос в ссоре, или неуважительно отнеслась к его матери. Самое обидное в этом было то, что мама никогда-никогда не вставала на мою защиту, хотя, по факту, руку на меня поднимал совершенно посторонний человек – они были даже не женаты. Мама же предпочитала отсиживаться в другой комнате или на кухне, а потом делать вид, как будто ничего не произошло, никогда меня не жалела и не поддерживала. Я до сих пор не могу ей этого простить.

И при этом не выношу физического насилия: дважды мои романы заканчивались, когда человек поднимал на меня руку. Для меня это табу. И в отношении детей тем более – слишком хорошо помню это чувство бессилия, абсолютной беззащитности и жгучей обиды на взрослых. До сих пор плохо лажу с людьми, не умею заводить знакомства, на работе все меня считают пуганой мышью». Л.Р.

«Моего мужа родители воспитывали в строгости: за малейшую провинность наказывали либо физически, либо начинали "играть в молчанку" – прекращали разговаривать на неопределенный срок. К сожалению, сейчас, когда у нас появились собственные дети, он полностью следует этой модели воспитания и требует от нашей пятилетней дочери тотального подчинения и послушания, как в армии или тюрьме. Чуть что не так – ругань и наказания. Я, естественно, вступаюсь за дочь и получаю тоже по полной: "Ребенка воспитала плохо, не мать, а говно на палке". При этом довести дочь до слез для него – дело двух минут, иногда он прямо специально ее троллит, как будто ему это доставляет удовольствие. Литературу специальную по воспитанию читать не хочет, считает, что сам все прекрасно знает». Д.Г .

«Меня в детстве наказывали так: "Знаешь, что виновата? Неси ремень, снимай штаны, ложись на диван". Причем так происходило до 13 лет. То есть тотальное унижение и демонстрация власти со стороны отца. Я очень тяжело все это переживала, много работала с психологом, чтобы отпустить все это дерьмо.

У меня даже в сексе были проблемы: я как будто невольно проводила параллель между доминированием при наказании и доминированием мужчины в постели и зажималась страшно. Но вроде удалось преодолеть эту травму. Сама я человек очень раздражительный, но детей своих не бью ни при каких обстоятельствах. Скорее отдубашу диван или еще какую мебель, но детей – никогда. Но мой плохой характер, который мне испортили родители, мешает мне стать счастливой и богатой». М.

«В детстве меня били регулярно и очень "качественно" – так, чтобы окружающим не было заметно. Но чувства унижения или обиды я вообще не помню – для наказания всегда была веская причина. Мой отец считал (наверное), что какие-то вещи и прописные истины до нас с братом иначе донести никак нельзя, кроме как физически воздействуя. Никакой жалости к себе я не испытываю, у меня было прекрасное детство, и битье – это просто его часть. Моего папу точно так же в детстве била его мама – моя бабушка, которую я обожала, она была милейшим и добрейшим человеком. Но, видимо, что-то действительно в ребенка проще вбить, чем сто раз объяснять». Ж.

«Я многократно и сильно битая матерью, помню очень хорошо страх, унижение, беспомощность. Мне даже читать больно такие спокойные размышления людей о том, в каких случаях это оправдано. Для меня применение физического наказания к собственным детям абсолютно неприемлемо как раз потому, что я на собственном опыте знаю, как это – быть отшлепанным ребенком. Конечно, бывают ситуации, когда я выхожу из себя и вообще не знаю, что делать, бессилие захлестывает. В такие моменты я стараюсь отойти от ребенка подальше, продышаться, умыться холодной водой, максимально успокоиться. Моя раздражительность часто мешает мне в жизни, например, выстраивать отношения с людьми, найти хорошую работу, быть успешной». Н.З.