Сергей Ёлкин - Турбулентное мышление. Зарядка для интеллекта

Если бы, кроме «здравого смысла», у него были какие-нибудь другие ресурсы, он увидел бы, что «путаницы»,которые кажутся ему такими зловредными , не только не мешают ребёнку ориентироваться в окружающем мире, но, напротив, укрепляют в нём чувство реальности, и что именно в интересах реалистического воспитания детей следует культивировать в детской среде такие стихи. Ибо так уж устроен ребёнок, что в первые годы его бытия мы можем насаждать в его душе реализм не только путём ознакомления с окружающим миром, но чаще и успешнее всего именно при посредстве фантастики…» (Чуковский, 1970. С. 253–254).

На короля глядеть в упор

Имеет право кошка.

И я могу на всякий вздор

Глядеть в своё окошко.

(Маршак, 1973. С. 635)

Среди ночи, на закате,

Солнце медленно встаёт;

Речки в гору воды катят,

И гнездо лягушка вьёт.

А бычок жуёт конфетку,

С ветки прыгая на ветку.

(Песни Матушки Гусыни. С. 135)

Человек в пустыне дикой

Задал мне вопрос на днях:

«Много ли растёт клубники

В океанах и морях?»

Был вопрос его нелёгок.

Я ему ответил так:

«Ну не меньше, чем селёдок

На деревьях и кустах».

(Песни Матушки Гусыни. С. 39)

Ехала деревня

Мимо мужика,

Вдруг из-под собаки

Лают ворота.

Я схватил дубинку,

Разрубил топор,

И по нашей кошке

Пробежал забор.

Лошадь ела кашу,

А мужик овёс,

Лошадь села в сани,

А мужик повёз.

(Чуковский, 1970. С. 275)

Улыбались три смелых девицы

На спине у бенгальской тигрицы.

Теперь же все три —

У тигрицы внутри,

А улыбка на морде тигрицы.

(Маршак, 1973. С. 634) Кстати, в исходном английском тексте последнего стихотворения

There was a young lady of Niger

Who went to the ride on a tiger.

They went from the ride

With the lady inside

And the smile on the face of the tiger.

юмор отражён даже в грамматике. По обычным английским правилам первое в тексте упоминание некоего предмета сопровождается неопределённым артиклем «a», указывающим, что пока не ясно, какую роль этому предмету предстоит сыграть. Определённый артикль «the» при первом упоминании слова ride – поездка – указывает: с этой поездкой уже всё ясно – она же и последняя.

Нам могут тут возразить: мол, авторы окончательно впали в детство, занимаются какой-то чепухой, и есть «философы посерьёзнее чуковских, михалковых и маршаков». Пожалуйста! Куда серьёзнее!

Фёдор Михайлович Достоевский: «Фантазия есть природная сила в человеке, тем более во всяком ребёнке, у которого она, с самых малых лет, преимущественно перед всеми другими способностями развита и требует утоления. Не давая ей утоления, или умертвишь её, или обратно, – дашь ей развиться, именно чрезмерно (что и вредно) своими собственными уже силами. Такая же натуга лишь истощит духовную сторону ребенка преждевременно».

Да! Начинать учить творческому мышлению надо, как минимум, со школы – если это не начали делать ещё в более раннем детстве родители. Потому что, лишая любого человека возможности в будущем творить, мы не только отнимем у него огромную долю радости жизни, не дадим ему реализовать свои способности и стать счастливым, но лишим и общество, цивилизацию чего-то, возможно, исключительного, выдающегося, неповторимого. Ведь творческие способности присущи индивидуальности каждого человека. Другой вопрос, а кто, собственно, будет учить? Есть ли сейчас среди взрослых достаточное число учителей и педагогов вроде Льюиса Кэрролла или Самуила Маршака, Корнея Чуковского или Николая Носова, Юрия Сотника или Бориса Заходера?

Кстати, влияние детских писателей на взрослую жизнь мы сейчас наблюдаем в громадном масштабе: капитализм в нашей стране построен в точности по детской сатирической книге Носова «Незнайка на Луне».

Эйнштейн говорил: если учёный не может объяснить, что он делает, пятилетнему ребёнку – значит, он шарлатан.

Попробуйте-ка, не прибегая к высоким материям, ответить: «Как сделался первый человек? Ведь его родить-то было некому?», или «А собаки нужны охотнику, чтобы на него зайцы не нападали?», или убедить ребёнка, что зебра не «лошадь в тельняшке», а месяц – это вовсе не «надкусанная луна» (Чуковский, 1970. С. 193–193, 207).

Размышление над детскими «загогулинами», попытка найти правильные ответы на детские вопросы и донести их понятным языком – тот путь, по которому стоит сделать первые робкие шаги любому читателю, сколь-нибудь заинтересованному в развитии у себя творческого, а лучше – парадоксального, мышления.