Нурали Латыпов - Бигуди для извилин. Возьми от мозга все!

Так малыш, ещё не знающий слова и понятия «собака», описывает их (в рассказе Чехова «Гриша»): «большие кошки с задранными вверх хвостами и высунутыми языками».

Полани формулирует своеобразный «закон бедности языка»: язык должен быть настолько беден, чтобы можно было достаточное число раз употреблять одни и те же слова. Только в этом случае удаётся уже известными и ограниченными символами языка записывать новые, принципиально неограничимые категории и понятия. Иначе для каждого нового знания было бы не только возможно, но и необходимо ввести новые обозначения. Рост их числа катастрофически ограничил бы возможности анализа и комбинирования «старых» знаний с целью получения новых [45]  Древние системы счисления — еврейская, римская, греческая и выросшая из неё старославянская — использовали для единиц, десятков, сотен и т. п. разные обозначения. Это делало даже простейшие арифметические действия сложными задачами, разрешимыми только после длительного обучения: так, умножать учили в университетах. С переходом к позиционным системам, где в каждом разряде используются одни и те же цифры, арифметика стала детской игрой. .

Мераб Мамардашвили говорил: «раз существуют слова, то из них можно создать миллион умных вопросов…Всегда есть все слова, посредством произвольной комбинации которых можно получить симулякр — ответ (мысленную конструкцию, не проверенную и не подтверждённую ничем, модель, вариант ответа), тень ответа на любой ваш вопрос… Или, по-другому, — всегда есть вербальный мир, который сам порождает псевдовопросы, псевдопроблемы, псевдомысли, и отличить их от истинной мысли невозможно».

— Если бы основной функцией языка была коммуникация, то он становился бы все более и более однозначным, — считает Татьяна Черниговская, — Меж тем все языки мира демонстрируют ровно обратную картину. Все зависит от контекста. Для того, чтобы понять другого человека, нужно знать, кто сказал, когда сказал, что было до этого, что будет после, что остальные про это думают. То есть основная задача человеческого языка — НЕ коммуникация, а мышление.

«Карл Пятый, римский император, говаривал, что гишпанским языком с Богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятелем, италианским — с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нём великолепие гишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италианского, сверх того богатство и сильную в изображениях кратость греческого и латинского языков», — утверждал патриот Ломоносов, мастер поэтических од и придворной игры. Но то, что русский язык стал изворотливым — не случайно. Слишком стеснённой была жизнь народа в условиях абсолютной монархии, чтобы не извернуться по-эзоповски для собственного выживания. Голь на выдумки хитра!

Язык как орудие общения всегда является средством отображения мира вокруг нас, он развивается по мере того, как мы познаём мир, Он эволюционирует, подобно обычным инструментам, оставаясь орудием универсальным.

Из слов — символов языка — Можно составлять новые конструкции, слова. Такие интеллектуальные игры (скажем, шарады) полезны и забавны.

Бигуди № 2

Шарада — загадка, обычно составленная в стихах. Задуманное слово распадается в ней на отдельные части: каждая представляет собой самостоятельное слово (как правило, односложное). Разгадав каждое слово, можно сложить их вместе, узнав исходно задуманное слово. Первые шарады вошли в моду во Франции ещё в XVIII веке, а в средневековье шарадами называли повозки на двух колёсах. «Целый воз болтовни» — неплохой перевод слова шарада. Итак, пример шарады, которую предлагается разгадать:

Можно потренироваться и в разгадке метаграмм. Угадайте слово (или хотя бы набор букв без начального смысла) и заменяйте в нём буквы, чтобы получались новые слова с указанным смыслом: