Дмитрий Чернышев - Как люди думают

Сталкиваясь же с совершенно неизвестными вещами, человек сначала пытается защититься от нового: этого не может быть. Так, например, когда первая шкура утконоса была прислана в Англию, зоологи решили, что это розыгрыш – какой-то таксидермист пришил утиный клюв к шкуре зверька, похожего на бобра. Никто не верил, что млекопитающее может нести яйца и к тому же умеет вырабатывать яд.

Неверие в новое – это вполне понятная защитная реакция. Человек чувствует себя очень неуютно, когда в его понятный и обжитой мир вторгается неизвестное.

Например, Карл Линней расстраивался, что грибы разрушают его стройную систему классификации растительного и животного мира. Он называл всю группу грибов хаосом и объединил их под названием «тайнобрачные». А в латинском сочинении по грамматике XII века грамматика расценивалась как изобретение дьявола, потому что она учит, в частности, склонению слова «Бог» во множественном числе.

3. Создание нового (синтез) – обозначим знаком конструктора

Немного упрощая, можно сказать, что весь мир состоит только из объектов и способов их связи между собой. Причем очень часто способы связи становятся важнее самих объектов.

В детском саду я очень любил рисовать. Рисунки были самые обычные. Например – дом.

У него обязательно были труба, дверь и окно. Дверь – чтобы в дом можно было войти, окно – чтобы в доме было светло, а дым показывал, что в доме кто-то живет.

А потом подошел мой друг, дорисовал всего несколько линий, и произошло чудо!

Рисунок из плоского стал объемным. Из совсем детского – почти взрослым. Я узнал, что такое перспектива.

Собственно, все детство наполнено такими открытиями: как с помощью рычага поднять тяжелую вещь, как завязать шнурки бантиком, как плавить свинец из аккумуляторов, как сделать бомбу из карбида, как собрать кипятильник из куска провода, двух лезвий и ластика, как ездить на велосипеде без рук, как выращивать кристаллы медного купороса, как сделать арбалет, как с помощью осколка лампочки удалять оценки в дневнике, как сделать дымовую шашку из шариков для пинг-понга, как насаживать червяка на крючок, как метать ножи, как сделать телефон из двух спичечных коробков и нитки, как разводить костер с одной спички, как работает механический блок при поднятии тяжести…

А догадаться, что если одного блока недостаточно, то их можно поставить несколько, человек сможет самостоятельно.

Вы никогда не приступаете к решению задачи с чистого листа. Вся ваша предыдущая жизнь дает вам множество алгоритмов, которые вы и будете применять на практике.

Я как-то рассматривал рисунки из средневекового бестиария. Всех этих грифонов, кентавров и киноцефалов. И меня поразило, что эти существа – не что иное, как разобранные на части известные животные, которых просто собрали в другом порядке. Фактически это очень простой детский конструктор, из нескольких несложных форм которого можно создать огромное количество новых существ.

Возникает очень интересный вопрос: можно ли в принципе придумать что-то, аналогов чего не существует в окружающем нас мире? Скорее всего, это невозможно. Но, комбинируя уже существующие варианты, мы все время раздвигаем границы нашего воображения.

Познание мира немного похоже на карту города, которая есть в голове у начинающего водителя. Он знает несколько разных маршрутов. А потом проезжает новой дорогой, и разрозненные куски города объединяются для него в один знакомый район. Человек начинает систематизировать мир. Искать закономерности. Обживать. Раскладывать его по полочкам.

Сравните две цитаты. Их структура одинакова.

«Художественная литература была изобретена в тот день, когда Иона вернулся домой и сказал жене, что его не было три дня, потому что его проглотил кит»

«Литература родилась не в тот день, когда из неандертальской долины с криком: “Волк, волк!” – выбежал мальчик, а следом и сам серый волк, дышащий ему в затылок; литература родилась в тот день, когда мальчик прибежал с криком: “Волк, волк!”, а волка за ним и не было»