Александр Заиконников - История Запада. Колониальная эра. Том I

Культы мезоамериканских индейцев выглядят зловеще. Жертвоприношения выступали их основой, и притом жертвоприношения были человеческие. Майя сбрасывали своих жертв в природные колодцы, такие как Священный сенот в Чичен-Ице. Это большая, идеально круглая яма, диаметром 60 метров, с отвесными известняковыми стенами и темно-зеленой водой внутри нее. Землечерпальной машиной при исследовании илистого дна этого колодца были извлечены скелеты десятков людей, большинство из которых были детскими. Иногда обнаруженные в сеноте черепа имели прижизненные повреждения.

Но майя не были самым кровожадным мезоамериканским народом, им было далеко до ацтеков, чьи человеческие жертвоприношения были не только ужасными, но и массовыми. Люди приносились в жертву различным богам: Шипе-Тотеку, олицетворявшему обновление природы, Тлалоку – богу дождя, Шиутекутли – богу огня, и Уицилопочтли – богу войны, Солнца, покровителю Теночтитлана. Жертв убивали по-разному. По сохранившимся описаниям, многочисленные пленные, захваченные в так называемых «цветочных войнах», чьи голые тела раскрашивались в синий цвет, выстраивались в праздничные дни в Теночтитлане у подножия пирамид в длинные очереди. На верхней площадке ступенчатой пирамиды каждую жертву укладывали спиной на сравнительно небольшое каменное основание, человека держали за руки и ноги, пока жрец, используя обсидиановый нож, извлекал из него сердце. Утверждалось, что, бог солнца Уицилопочтли без перерыва сражается с тьмой, а человеческое сердце нужно ему, чтобы утолить жажду, и укрепить его. Телу, из которого уже извлекли сердце, отрезали голову, после чего сбрасывали с пирамиды вниз. И после этого уже новую жертву готовили к тому, чтобы извлечь из нее сердце для бога Уицилопочтли.

Чтобы бог дождя Тлалок не послал наводнения, ему жертвовали детей, топя их в озере Тескоко. На празднествах в честь бога огня Шиутекутли, жрецы бросали пленников в огонь, затем еще живых, но уже обгоревших, вытаскивали крючьями, и также извлекали из них сердца. Ритуальным каннибализмом сопровождался праздник Тлакашипеуалицтли (фестиваль «снятия кожи»), он был посвящен богу Шипе-Тотеку, олицетворявшему смену времен года. Жертв одурманивали, устраивали между ними и воинами-ацтеками показательные бои. Кульминацией было сдирание с людей кожи целиком. В только что содранную человеческую кожу облачались ацтекские воины, и бегали в ней по городу. По окончании празднества, человеческие кожи обрабатывались, чтобы предотвратить их гниение и складировались в храмах. Фрагменты тел убитых на празднике «снятия кожи» употреблялись в пищу.

Человеческие жертвоприношения у ацтеков существовали всегда, но массовый характер, как принято считать, эти жертвоприношения приобрели в самом конце XV века во время правления полководца и императора Ауисотля, то есть уже незадолго до испанского вторжения. Вошедшие в Теночтитлан воины Кортеса, люди сами по себе довольно жестокие, были шокированы увиденным. Испанцы долго и мучительно подчитывали общее количество черепов насаженных на деревянные решетки возле 60-метровой пирамиды Уицилопочтли, она же Большой храм (исп. Templo Mayor). Уже в наше время под мемориалом храма археологами были обнаружены остатки башни построенной с использованием скрепленных раствором человеческих голов. Число их превысило 600. Помимо мужских черепов, были женские и детские. Это, опровергает существовавшее до того мнение, что в жертву Уицилопочтли, приносили в основном захваченных в плен воинов. Цилиндрическая башня, сложенная из человеческих голов упоминается в отчетах Андреса де Тапиа, одного из конкистадоров, сопровождавших Кортеса в 1521 году.

Жестокость испанцев и жестокость индейцев имели различную природу. Испанцам, которые, ничуть не смущаясь, сами массово убивали индейцев, и изуверски пытали их (что делал, как свидетельствуют, и сам Кортес) не были понятны, в первую очередь, мотивы ацтеков. В их гекатомбах трупов не было никакого практического смысла, убийство ради самого убийства. Испанцы же убивали всегда с какой-либо целью. Они убивали и пытали, если речь шла о золоте, о подчинении, о наказании, о мести. Но не просто так. В самой Испании, практически в то же время (при католических королях Фердинанде и Изабелле) жил Томассо Торквемада – великий инквизитор. И в Испании проводились великолепные, обставленные пафосом церемонии умерщвления людей, курились, или, точнее, чадили костры аутодафе. За десятки лет живьем сожгли тысячи людей – еретиков и ведьм. Но за всеми этими жертвами воинствующего католицизма, волочился шлейф вины. Не могло быть наказания без вины, реальной, или вымышленной… Психологию мезоамериканских индейцев было сложно понять европейцам. Отличие двух культур, состояло в отношении к жизни и к смерти. С точки зрения европейской цивилизации смерть была антагонистична жизни, а потому табуирована и отделена от нее, с точки зрения мезоамериканской цивилизации – нет. В мировосприятии мезоамериканских индейцев между жизнью и смертью не существовало четкой границы, смерть почиталась как необходимое условие продолжения жизни, как своего рода плата за новый виток жизни. В жестокости ацтеков было много будничного, можно сказать рутинного. В жестокости испанцев было значительно больше страсти, властной натуры и неудовлетворенности гордой души.