Софья Глазунова - Я уеду жить в Брисбен. Как небогатой студентке стать профессором в Австралии

Мама с папой развелись, когда мне исполнилось 6 лет. Все это время он помогал нам с мамой. С 15 лет я уже работала на местном ТВ корреспондентом наравне со взрослыми журналистами. В 17 лет из маленькой «Девятки» (по паспорту Железногорск Красноярского края) я одна перебралась в Питер и поступила на политологию в Вышку (Высшая школа экономики). Бакалавриат окончила чуть ли не с отличием, одна из всего выпуска защитила диссертацию на самый высший балл и сразу же начала работать пиарщиком в маленькой никому не известной фирме. Птенец вылупился из гнезда слишком рано, но, по слухам, все еще не был самостоятельным.

На работе поначалу все шло хорошо и, как казалось, даже к успеху. Мне выделили стол, новый компьютер, специально создали должность под меня, я получила пару личных премий, в голове было много новых проектов. Меньше чем через год я поняла, что все катится ко дну: от неадекватных приказов начальницы до уничтожения всех моих инициатив на корню. А самое главное – царила страшная апатия в коллективе: никто ни за что не хотел брать ответственность, и я начала бояться, что и меня засосет эта трясина.

Я перестала спать ночами, на лице сразу выскочил миллион прыщей, скакала температура. Все мое тело боролось против этой злосчастной работы. Начальница, будто чувствуя мой созревающий уход, подливала масла в огонь и инициировала еще большие конфликты.

В один июньский день, когда мне хотелось в голос послать ее на три известных буквы, я позвонила маме. Все это непростое время она была со мной на связи. «Пишу?» – спросила я, имея в виду заявление на увольнение. «Давай!» – тут же поддержала меня она.

Этот год был какой-то дурацкий в моей жизни. Дурацкий, но переломный. Я осталась без работы в съемной квартире, за которую мне надо было платить, без какого-либо понятия, что делать дальше. А самое главное, я была одна в самом красивом и депрессивном городе России – Санкт-Петербурге. Из позитивного оставалась магистратура по политологии в той же Вышке, которую я каким-то образом умудрялась совмещать с полноценным рабочим днем.

Я не знала, чего хочу, куда мне идти, бездумно рассылала свое резюме на «Хедхантере». Пройдя с десяток интервью, насмотревшись на расплывшиеся и наглые рожи нанимателей ООО «Мы крутые», я поняла, что такого рода пиар – это совсем не то, куда бы мне хотелось двигаться. Начала вспоминать – а о чем я действительно мечтала, но по каким-то причинам не смогла осуществить?

В 17 лет я очень хотела поехать по «Work and Travel» в Америку, где, работая официанткой или хостес, смогла бы провести несколько месяцев в стране мечты тинейджеров. Я даже прошла интервью, но мой на то время бойфренд интервью пройти не смог, и я из солидарности не поехала. Дура, конечно!

Для Work & Travel в магистратуре уже было поздновато, а санкции были в самом разгаре. Зато в универе работал международный офис, где была возможность поехать в зарубежный вуз и учиться по обмену, а также быть бадди (от англ. buddy – товарищ, наставник) для иностранных студентов в России.

«Соня, обязательно сходи туда!» – сказала, помню, мама после моих очередных терзаний «кто я, где я». И в один прекрасный день, после тонны бесполезных собеседований, я все-таки решила наведаться в международный офис.

Четко помню, как села на 3-й трамвай возле Сенной и как меня тогда одолевали страхи, сомнения, неопределенность. Зачем мне это нужно? Что они мне там скажут нового? Из этого ничего не выйдет. Наверное, так происходит с каждым, кто боится больших перемен в жизни.

В международном офисе меня тепло встретили и тут же предложили быть одним из наставников американской группы студентов, которые приезжали на недельное обучение в Вышку. Предлагалось познакомить их с культурной жизнью города, показать знаковые места, а еще лучше – завести в парочку баров и научить чокаться по-русски. У меня не было особых дел, мне страшно нравилась эта перспектива, и я согласилась. Why not?

Через пару месяцев меня прикрепили к двум немецким студентам, они должны были учиться у нас семестр по обмену. Общалась я не только с ними, а практически со всей группой приезжих студентов. Я ужасно гордая ходила с ними по универу и болтала на своем среднем разговорном английском, сидела вместе с ними на парах, и мне все время казалось, что одногруппники мне страшно завидуют.

Именно в тот момент я начала понимать, что все возможно. Миф о недоступности обучения за рубежом, если у тебя нет богатых родителей, благодаря моим иностранным друзьям быстро развенчался. Главное – иметь мозги и желание учиться, сказали мне немецкие товарищи.