Элена Греко - «Шел Господь пытать…»

– Привет, дорогая!

– Ой, у меня не убрано, заходи, сейчас, я быстро…

– Не напрягайся, пожалуйста! Я ненадолго. По делу.

– Хммм… Боюсь, что в моем нынешнем состоянии я не очень способна на деловой разговор. Чаю налить?

– Ага, спасибо! Так вот, о деле. Знаешь ли ты, что с этого момента пытаешься растить ребенка сама, играя в бога?

– Что за бред?!

– Да-да, взяла развитие под контроль!

– Какой контроль, Ники, ты в своем уме? Я вообще не понимаю, что происходит! Анализы в порядке, а ощущения ужасные! Встать иной раз не могу, двигаться тяжело, скорее бы уже разродиться…

– Потому и ощущения ужасные, что какая-то часть тебя пытается направлять, лепить и вообще… создавать. А это – непереносимый «фантазм всемогущества».

– Ой, Ника, знаешь, и без тебя тошно! Я думала, ты меня поддержать пришла, а ты – с нравоучениями, больно умная!

– Что ты, я ведь именно что… поддержать! Только именно тебя, а не эту запутавшуюся часть…

– Ниииик! Может, еще чайку? Ох, тяжко…

Нет, нет пророка в своем отечестве, когда пророк – пусть даже одно из воплощений мегауспешной сестрицы Нике – не к месту, не ко времени. И слать такого пророка бессмысленно. Поэтому диалог будет другим:

– Привет, дорогая!

– Ой, у меня не убрано, заходи, сейчас, я быстро…

– Подружка, пожалуйста, не суетись, занимайся своими делами спокойно, давай я сама нам с тобой чайку организую! Смотри, что я принесла!

– Тортик? Ниииик! Ну, что ты, в самом деле! Посмотри, я и так выгляжу, как слон! Двигаться уже тяжело!

– Бедняга ты! Держись! Тебе что-то надо? Может, за лекарством сбегать?

– Да нет, спасибо. Вроде, по анализам все в порядке, а чувствую себя препаршиво, не пойму, что происходит, врачи руками разводят.

– Представляю, как тебе тревожно… Да ты приляг, я немного посижу, потреплемся – и побегу, чтобы тебя не утомлять.

– Спасибо, Никуля, ох! Я тут вязать начала, не пойму, что тут у меня вот в этом ряду, взглянешь?

Обойдемся ангелом-хранителем, не поскачем через пять ступеней – или пролетов! – к пророкам.

Так что мама не знает о своем решении. Но оно уже есть.

А с чего она так решила – вмешаться в процесс развития?

Растревожилась потому что не на шутку. Очень уж ей стало страшно. Не так страшно, как бывает от неожиданного окрика или столкновения, а так страшно, как в космосе – а ведь космос маму тревожит и очень пугает, как эквивалент пустоты, потери почвы, отказа мозжечка от работы.

Так бывает! И у каждой мамы это происходит по-разному. Исчезает отец ребенка. Внезапно умирает близкий. Уходит муж. Врач дает прогноз, несовместимый с мировоззрением – или вообще происходит что-то, несовместимое с этим самым мировоззрением, и оттого остающееся непереваренным куском внутри. Почему эта несовместимость ощущается настолько опасной, вопрос другой, я не пойду в глубину ее жизни с развития до рождения, у меня время – мое. Я себе его обозначила, в нем и нахожусь. Причина моей расщепленной целостности – расщепившаяся целостность моей мамы, а может, и бабушки, а может, и дальше, раньше… но я остаюсь в своей истории.

Поехали!

…Я начинаюсь в материнском неведении, а с определенного момента продолжаюсь, рождаюсь и живу в родительской радости, боли, печали, стыде, надежде и тревоге. Спутанная, стреноженная и в то же время напитанная и вдохновленная силой этих чувств, я расту наполовину как неодушевленная марионетка, наполовину как огромная ослепительная искра. Драпировка моей сути – эдакое скучно-свинцовое рубище в многочисленных лучистых прорехах.

Смех, шалость, удовольствие и дозволительное мелкое хулиганство моей мамочки – основа моей лучистой энергии, наша индра и тантра, наше творчество и авторство. Унижение, обида, гнев и страх – клетка, выстроенная мной для безопасности и самое выживания: испытывать все это самой непереносимо, но мамочке больно, и я должна спасти и ее, оставшись верна и послушна предписаниям, и себя, охраняя свою природу. Клетка, клеточка моя, защита и утроба!

В непрожитом стыде нахожу я удовольствие, гнев изливаю в детстве на близких, страхом захлебываюсь во сне, а затем и в бодрствовании, в те периоды, когда иссякают силы контролировать, управлять, держать свои и чужие марионеточные нити. В такой непрестанной кропотливой работе, как попытки удержаться внутри клетки и не позволить никому ее разрушить, чтобы не предоставить своей уязвимости ни малейшего шанса нестись в пространстве с немыслимой планетарной скоростью, проходит моя внутренняя и календарная жизнь.