#Дримпэ - Философские притчи и мысли о важном

Отражение в зеркале смотрело на себя критическим взглядом. Хозяйка отражения – симпатичная девушка по имени Кристина, – казалось, смотрела на это отражение с ещё большим скепсисом. Всему виной стал оставленный каким-то идиотом комментарий под её фото: «Пышечка хороша».

Покрутившись перед зеркалом передом и задом, потрогав бока, оттопырив ягодицы, Кристина была вынуждена признать, что 69 килограммов в отражении действительно позволяли назвать её пышечкой. Не то чтобы это стало для неё открытием, но прямым текстом никто никогда не говорил ей, что она толстая. Она была симпатичной девушкой с длинными русыми волосами, среднего роста, к тому же с видной грудью.

«Чтоб он на толстой женился!» – мысленно пожелала она «добра» оставившему злополучный комментарий.

В свои 20 лет Кристина была одинока, но никогда не думала, что с парнями её внешность могла создать проблемы. Не до них пока было. Она училась в двух институтах, и учёба съедала всё свободное время. Обещание любимой покойной бабушке через учёбу выбиться в люди выполняла с целеустремлённостью, не свойственной девушкам её возраста. Однако, как и все её сверстники, она была активным пользователем соцсетей, куда выкладывала частички своей жизни, интересы, а иногда даже пробовала флиртовать с другими, такими же одиночками.

В общем, была обычным половозрелым членом общества с активной гражданской позицией и мечтами выбиться в люди с большими деньгами.

И вот этот комментарий. «Пышечка». Как сказал бы преподаватель кафедры психологии, ей «запустили ежа», который заставил её потерять покой. Мозг Кристины почему-то напрочь проигнорировал первую часть комментария, а именно слово «хороша», так как в голове засело презрительно-вульгарное «пышечка». Походив по комнате некоторое время, периодически оттягивая бока и кожу в местах, наиболее провокационно лишних, Кристина захандрила.

«Ну, вот и дожила. Стала толстухой. Даже, наверное, жиробасиной, чего уж тут скромничать перед самой собой», – начала она мысленный террор своему телу, с которым жила душа в душу двадцать лет.

«Нет. Так это оставлять нельзя. Если меня один комментарий так вывел из себя, то что будет, если я с парнем в онлайне такой коммент словлю?

Нужно взять себя в форму и похудеть. В здоровом теле здоровый дух. Что-то я в самом деле распустила себя. Бока висят, жопа не жопа, а таз без ручек. Спорт и диета. Меньше есть, больше двигаться – вот главная стратегия».

«Но почему ты должна себя менять после какого-то комментария, – вставил внутренний голос юридический обоснованный протест. – Завтра напишут, что ты уродина, и что, лицо пилить в кабинет врача пойдёшь?»

«Аргумент, – согласилась Кристина сама с собой. – Действительно, почему вдруг она так завелась»?

Ответ в голову не приходил, а вот слово «жиробасина», словно противное послевкусие, висело на языке.

День прошёл, и вечером Кристина решила, что утром пойдёт на пробежку. Встанет пораньше и в парк. За день её решимость изменить себя нашла поддержку в лице подружки Марго, которая была помешана на фитнесе и всем с гордостью демонстрировала свои кубики пресса.

– Подруга, давно пора, я всё не хотела тебе говорить, но ты реально выбиваешься из тренда. Все на здоровой теме сидят: не пьют, не курят. Вон посмотри, сколько спортзалов открылось за последнее время. Ты, мать, просто ботаник, тебе простительно. Но я давно хотела сказать, что пора вогнать иглу спорта в твои вены целлюлита.

Слова, конечно, не ахти какой поддержки, но тем не менее они стали дополнительным стимулом для развития мысленной битвы за новую Крис.

Внутренние возражения типа «не ходи на поводу у общественного мнения» больше не возникали. Крис была готова меняться.

Засыпая вечером в кровати, она мыслями была на пробежке в парке. Визуализация меняла одну картинку за другой: бег, пот, душ, весы и уменьшающиеся килограммы. Цель – 55 килограммов. «Я смогу. Я сильная и мотивированная личность. Все получится».

Будильник мобильного играл свою мелодию, с трудом пробиваясь сквозь сон Кристины к её сознанию.

«Вставай. Уже утро. Пробежка», – внутренний голос стучался с внешней стороны её сна, не в силах разорвать путы утренней дрёмы.

Все комментарии и жажда изменить себя потеряли былую остроту и животрепещущие краски, остановившись возле редута желания продолжить спать.