Мария Конникова - Психология недоверия. Как не попасться на крючок мошенников

В 1970-х годах на художественном рынке Нью-Йорка начал набирать популярность новый жанр – американская живопись XIX века. Разумеется, об этом направлении в искусстве было известно давно, но оно никогда не привлекало особого внимания. Внезапно эти картины вошли в моду. К концу десятилетия их продавали за сотни тысяч, выставляли на продажу в лучших аукционных домах и вешали на стены в особняках самых разборчивых коллекционеров. Мир искусства отличается примечательным непостоянством. Мода приходит и уходит. Художники, продававшие свои работы за бесценок, становятся популярными. Художники, когда-то пользовавшиеся огромной популярностью, ныне продают работы за бесценок. Но возникновение этого сегмента рынка не было случайностью: это был результат работы невероятно успешного афериста и, пожалуй, одного из самых искусных мастеров сочинять мошеннические истории.

Кен Перенай подделывал произведения искусства и обманывал галеристов, коллекционеров и аукционные дома, продавая им свои картины как подлинные полотна XIX века. Но он не стыдится своего прошлого – наоборот, он им доволен. «Я любил свою работу, – сказал он мне однажды зимним вечером, когда мы сидели в его гостиной во Флориде. – Это был настоящий поединок умов. Я ни в чем не раскаиваюсь. Пожалуй, единственное, о чем я жалею в жизни, – это что меня накрыло ФБР». Особенную гордость у него вызывало собственное умение вместе с несколькими сообщниками убеждать собирателей искусства, что картины Баттеруорта – именно то, что нужно для их коллекции. «Это был начальный этап быстро растущего нового рынка», – вспоминает Перенай. Никто не представлял, чего ожидать, никто толком не знал, чего хочет, – и Перенай с удовольствием давал намеки и ждал, когда они дадут всходы, а затем писал картину, идеально подходившую для воплощения этих намеков в реальность. Все это время владелец галереи или коллекционер был уверен, что это он ведет дело, ищет именно ту картину, которая ему нужна, и обводит Переная вокруг пальца, выкупая у него картину по выгодной цене. В 1978 году две страницы каталога Sotheby’s были заняты репродукциями картин Баттеруорта, выставленных на продажу. Обе картины пользовались повышенным спросом – настоящий раритет XIX века. Обе были написаны несколько лет назад самим Перенаем.

Формально Перенаю так и не предъявили обвинения. После того как с ним пообщалось ФБР, его отпустили, настоятельно попросив оставить этот род занятий. (Сейчас он пишет «законные подделки», то есть создает картины в том же жанре, но уже не пытается выдать их за подлинники.) Он не знает, почему его так легко отпустили, но предполагает, что иначе эта история могла бы слишком дорого обойтись крупным аукционным домам. «Отдел американской живописи XIX века – бриллиант в короне Sotheby’s. Они открыли это направление. Они его развили. В этой области никогда не было скандалов, – размышляет он. – Если моя история выплыла бы наружу, им пришлось бы сказать: “Боже мой, и сколько еще откроется таких случаев? Сколько подделок мы уже продали?”» Перенай не просто пришел на рынок – он создал рынок, сформировав желания своих клиентов, а затем любезно выполнил эти желания: ведь они заслуживали самого лучшего, не правда ли?

Вера в собственную исключительность и превосходство не только заставляет нас неверно толковать события и принимать неудачные решения, она наносит нам еще один удар спустя много времени после событий. Эти качества заставляют нас ретушировать прошлое, и из-за этого мы лишаемся возможности учиться на его ошибках: мы выборочно запоминаем только хорошее и благополучно забываем все плохое. Мы переписываем положительные события, чтобы поставить себя в центре. Что касается негативных событий, мы даже не помним, что их вызвало. Другими словами, такой человек, как Фрэмптон, после освобождения вряд ли сможет извлечь урок из прошлого и сделать выводы на будущее.

Память – сложная вещь. Если нас однажды одурачили, велика вероятность, что это произойдет снова. Многие мошенники подтвердят, что нет лучшей мишени, чем человек, которого однажды уже оставили в дураках. Когда психолог-гештальтист Блюма Зейгарник открыла эффект, названный в ее честь (суть эффекта Зейгарник: мы помним прерванную задачу лучше, чем завершенную, наш разум не перестает работать над не выполненной до конца задачей, и мы чувствуем настоятельную потребность так или иначе закрыть ее), она также обратила внимание на исключение, о котором вспоминают гораздо реже. Не все успешно завершенные задания мы помним одинаково. Зейгарник обнаружила, что в некоторых случаях происходит прямо противоположное. Если человек считает, что показал плохой результат, он быстро выбрасывает задание из головы. Незаконченная задача утрачивает привилегированное положение в нашем сознании, если при ее решении мы плохо проявили себя. Для мошенника эта тенденция – настоящая золотая жила: вы будете изо всех сил пытаться выбросить из головы моменты, когда вели себя по-дурацки, искать правдоподобные объяснения своему нелепому поведению и списывать произошедшее на случайность. Поэтому в следующий раз, когда к вам начнет подбираться мошенник, вы опять подумаете, что судьба дает вам отличный шанс.