Римма Ефимкина - Сто чувств. Справочник практического психолога

– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.

– Я думаю, нет, – сказал он, – а впрочем – да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой…

– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, если увидите ее прежде меня» (Т. 2. Ч. 5. Гл. IV. С. 591.).

Обворожительность – то свойство, которого нет в Мари. Зато она очень умна. Ее вопрос про то, умна ли Наташа Ростова, раскрывает бессознательное стремление победить в женской конкуренции за любовь князя Андрея и проливает свет на причину антипатии Болконской – она завидует и ревнует.

Следующий отрывок из романа посвящен встрече двух девушек во время визита Наташи Ростовой в дом Болконских, в нем Мари всеми силами пытается скрыть антипатию, но ей это не удается:

«Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пыталась казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно-веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтобы к нему их не пускали» (Т. 2. Ч. 5. Гл. VII. С. 599).

Работа с антипатией в психотерапии

Мари Болконская и Наташа Ростова – обе положительные героини романа Льва Толстого. А это значит, что их образы неоднозначны, в них проявлены как добродетели, так и несовершенства, а главное – та и другая на протяжении действия романа развиваются как личности, стремясь к целостности.

Неудивительно, что впоследствии княжна Марья и Наташа Ростова не просто близко сошлись, а «между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга» (Т. 4. Ч. 4. Гл. XVIII. С. 504). Этот союз позволил обеим девушкам проникнуть в жизненные ценности друг друга и благодаря этому взаимно духовно обогатиться.

«Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждение жизни» (Т. 4. Ч. 4. Гл. XVIII. С. 504).

Возможно, для кого-то покажется удивительным то, что антипатичные друг другу люди оказались способны к такой дружбе, тем не менее это описанное Толстым взаимное проникновение в чужие ценности и интеграцию их в свой внутренний мир лежит в основе терапевтической работы с чувством антипатии. Если эта антипатия не инстинктивной или рефлекторной природы и не связана с задачей самосохранения индивидуума, биологического вида, группы или этноса, то скорее всего речь идет о проекции. В таких случаях мы предлагаем клиенту озвучить объект своей антипатии от первого лица.

Например, будь персонажи Льва Толстого живыми людьми и клиентами психотерапевта, княжна Марья могла бы сказать слова, относящиеся к Наташе, о себе: «Я нарядная, легкомысленно-веселая и тщеславная». И в конце упражнения добавить: «И так я живу, и в этом суть моего существования». Она такая и есть, в ней УЖЕ есть зачатки качеств, которые она видит в Наташе. Как мы помним, при встрече с Николаем Ростовым, в которого влюблена княжна Марья, она неузнаваемо преображается и становится красавицей, интегрировав наконец эти ранее не проявленные качества:

«Когда Ростов вошел в комнату, княжна <���…> подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M-lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.