– Я старушка-хохотушка. Улыбаюсь, хохочу, но у меня получается все, что я захочу. Девонька, так дело не пойдет. Совсем ты приуныла. Ведь смех жизнь продлевает, да и в дороге помогает. Улыбнись, да на все стороны поклонись. Дорога-то тебя и перенесет туда, куда тебе надо. Когда окажешься у пещеры, увидишь страшилище, которое вход охраняет. Ты с ним не спорь, силой не меряйся. Он все равно победит тебя в такой ситуации. Прояви женское очарование да внимание. Ласку и доброту прояви, да не ложную, а ту, что от чистого сердца, да обедом накорми. Давно он там находится и сильно проголодался. А если норов будешь показывать да его унижать, осерчает, схватит тебя в охапку и в темницу посадит.
– Ой, спасибо, бабушка, – поблагодарила Жалейка.
Утром солнышко встало, проснулась девушка. «Какой чудесный сон,» – подумала она и побрела дальше. Потом улыбнулась, на все стороны поклонилась. Болото тут же пропало, и перед ней – пещера. Села она на кочку отдохнуть, и слышит, кто-то ей говорит:
– Убери ногу от входа в мою норку, а то совсем проход завалишь.
Увидела Жалейка Мышку:
– Прости, пожалуйста, я просто не заметила.
– Да где уж тебе, слонопотаму, увидеть. Сама красивая, миниатюрная, а ноги-то, ноги…
– Вот иду я, Мышка, себе помочь, а куда иду, сама не знаю, – сказала девушка и заплакала.
– Хватит реветь, – замахала лапками Мышка, – весь дом мне слезами затопишь. Помогу тебе. Слушай. Пещера эта тут рядом, два шага твоих. Только она не такая, как ты думаешь. Это нора крота. Смотри не наступи, а то провалишься и дороги обратно не найдешь. Вот возьми прутик, он тебе покажет нору, когда ты к ней будешь подходить.
Расстались. «Один шаг, два… – посчитала Жалейка. – Ого, точно показывает прут.
Смотрит она – страшилище сидит криворукое, кривоногое, злобное. Жалейка ему говорит:
– Здравствуй, добрый молодец, глазки строит, улыбается. И все больше старается. Давно, поди, не кушал, голодный?
Удивилось страшилище: что за чудо такое? А она скатерть-самобранку достала, яства разложила и давай его потчевать. Село страшилище, покушало, разомлело, да и задремало. Жалейка юркнула в пещеру. Бежит, кругом темнота… Вдруг видит вдалеке искры. Подходит, а там камень преткновения стоит. Да за века то вырос он большой, руками не обхватишь. Вдруг сзади голос. Оглянулась – страшилище стоит.
– Что делать то хочешь? – спрашивает.
А она опять «включила» очарование.
– Расколоть мечом нужно, но мне, женщине, это не по силам, да и дело не женское. Может, ты поможешь?
– А он у тебя есть, меч-кладенец?
– В Греции все есть, – ответила она и достала из котомки меч.
Страшилище мечом замахнулся, да ка-а-а- к стукнет по камню. Камень – на две части, а Жалейка зеркало достала, да и в сторону камня направила. Тень появилась, в зеркале отразилась, да и испарилась. Пещера исчезла, а Жалейка стоит около леса перед селом, а рядом с ней добрый молодец: высокий, красивый, глаза карие, руки, как в народе говорят, золотые. В общем, жених хоть куда.
– Спасибо, милая, – говорит, – спасла ты меня. Чары старухины рассыпались. А ты мне очень приглянулась.
Взялись они за руки и пошли к дому Жалейки. На пороге родители встречают. Рады возвращению любимой дочки. И был у них пир на весь мир. Жалейка камень нашла, доброго молодца спасла, домой вернулась, да и суженого повстречала. И жили они долго и счастливо.
Сказка для меня самой получилась неожиданная. Когда ее написала поняла, что на подсознании сработала сказка Корнея Чуковского «Федорино Горе.» Мультик из детства так и стоит перед глазами. Верю, что мне поможет
Это было давным-давно, а может и не давно.
Жила Яга в своей избе, и в жизни было все исправно.
Яга была не молода и не стара, годочков этак двести.
И вот пришла к Яге беда, пришли плохие вести.
Затосковала вдруг Яга, расстроилась и надо.
Наплюнула на все дела, и стала жить во благо.
Кругом бардак и грязь, и пыль.
Все в доме зарастает.
В прихожей мухомор растет, в углу цветет ковыль.
Не спорятся теперь дела, и нет желанья делать.
Сидит на ступе, все в пыли, а в доме грязь и копоть.
Посуда грязная стоит, огонь не топиться в печи.
Вещей полно и барахло, все свалено, все в куче.
Сидит ревет: А, как же быть?
Как мне теперь и дальше жить?
И кто же мне поможет?
Читать дальше