Антонина Лисицына - Дневник регрессолога

Полученных сведений оказалось достаточно, чтобы во мне загорелось желание освоить направление специалиста по регрессивной терапии и я стала искать соответствующие курсы.

Подходящие я нашла не сразу, но поняла, что это именно то, что мне нужно, по описанию программы обучения. Они идут в течение полугода и стоят, как крыло от самолета. На запись я опоздала на месяц и следующие через год, но я и не готова была ни финансово, ни морально проходить их именно сейчас. В жизни все происходит вовремя. Я решила, что все к лучшему, у меня есть целый год, чтобы к ним подготовиться, изучить доступную литературу и попрактиковаться на себе.

Спустя две недели, после того как я отправила письмо Джиму Такеру и, в общем-то, не рассчитывала получить ответ, мне на почту пришло письмо. В нем ассистент ученого от его лица поблагодарила за проявленный интерес к их исследованиям и дала несколько полезных рекомендаций о том, как реагировать на воспоминания ребенка о прошлых жизнях. Вдобавок она снабдила меня ссылками на книги и статьи Джима Такера и его предшественника, доктора Яна Стивенсона, которые необходимо было прочитать, воспользовавшись программой перевода. В ответ я попросила дать информацию о подобных исследованиях в России, если таковые проводились. В сети ничего подобного я не нашла. На этот раз обратной связи я уже не получила.

По мере того, как я штудировала книгу Боумен, передо мной закрывались один за другим кишащие в голове вопросы. Дело в том, что незадолго до того, как Иван начал впервые говорить о своих прошлых воплощениях, я наткнулась на статью о регрессологии, где вскользь упоминалось о феномене воспоминания детьми прошлых жизней. Когда он выдал свою историю, я некоторое время подозревала, что принимаю желаемое за действительное и фантазирую. Однако в своей книге Кэрол отмечала, что это не редкость, когда воспоминания детей проявляются после того, как мама что-то услышала, увидела или прочитала на эту тему. По ее версии, таким образом подсознанию ребенка, настроенному на материнскую волну, поступает сигнал о том, что мама морально готова воспринять эту информацию. Осведомленность стимулирует воспоминания. Мама обратит на них внимание и не отмахнется. А вербализация воспоминаний о прошлых жизнях всегда терапевтична для ребенка и помогает разобраться в своих переживаниях. Во многих случаях, описанных в исследованиях Стивенсона, Такера и Боумен, после этих воспоминаний невероятным образом исчезали фобии, экземы, депрессивные состояния и не только.

Кроме того, меня на протяжении всей жизни мучал вопрос, почему самые интересные идеи возникают в тот момент, когда ты уже почти заснул и когда начинаешь думать: «надо это записать», засыпаешь окончательно. Естественно, к утру то, что казалось, точно не забудешь, испарялось бесследно. После книги Боумен, я наконец поняла, в чем дело. Несмотря на то, что о принципе действия гипноза я знала и раньше, но когда она стала объяснять, что воспоминания детей чаще всего случаются в состоянии, близком к трансу, когда сознание несколько уступает подсознательному – все встало на свои места.

В нашем подсознании заключено 90% всей нашей «оперативной памяти». Дети, рассказывая о своих прошлых воплощениях, чаще делали это перед сном, во время купания или в автомобиле, где их убаюкивает движение. Получается, что новые идеи, мысли, инсайты, достойные записи – выходят из нашего подсознания. Утром, когда на авансцену выходит сознание – полученная информация уже безвозвратно утрачена. Как в знаменитой игре: город засыпает – просыпается мафия. Единственный выход, который я для себя нашла – спать с блокнотом.

Насколько мне известно на данный момент, в России никто не занимается исследованиями феномена воспоминаний детей о прошлых жизнях. Тому, что говорят дети, крайне редко придают значение, а если и сталкиваются с историями на тему «когда я был большой», то списывают все на детскую фантазию. То, как отличить воспоминания от фантазии – отлично изложено в книге Боумен. А ощущения, когда сталкиваешься с этим – не спутаешь ни с чем. Как схватки – если это они – не перепутаешь. Женщины поймут.

Сейчас мне представляется чрезвычайно важным, чтобы родители слышали своих детей, осознавали значимость для ребенка этих воспоминаний, относились к ним с доверием и пониманием. Именно поэтому я это пишу.

После того, как сын перевернул мой привычный мир, я смотрю на детей совершенно другими глазами. С бОльшим уважением, что ли. Да и взгляд на жизнь в целом уже никогда не будет прежним.