Андрей Жданов - Успех группы. Психология глобального признания на примере успеха легендарной Ливерпульской Четвёрки

Какое-то время у «Битлз» не было постоянного ударника. Доходило до того, что во время концертов Джон или Пол звали кого-нибудь из зала постучать на барабанах, и в этом не было ничего удивительного. Тед Тейлор, лидер группы «Большой Тейлор и Домино» [King Size Taylor And The Dominoes], вспоминал, что в Ливерпуле барабанщики были редкостью, и они запросто соглашались подрабатывать в разных группах.

Подтверждает это и Ринго Старр, вспоминая времена, когда он ещё не был в составе ливерпульской четвёрки: «Мне нравилось выступать с „Битлз“, я хорошо зарабатывал, играя с ними. Так повторялось три или четыре раза. Мы подружились, выпивали после концертов, а потом я возвращался к Рори [Rory Storm And The Hurricanes]. В те дни все группы постоянно менялись музыкантами. Все мы знали друг друга, и если кто-то заболевал или не мог выступать, ты занимал его место».

Только получив первое приглашение в Гамбург, Леннон всерьёз озаботился тем, что им нужен постоянный ударник. Одно дело перехватывать барабанщиков в Ливерпуле, другое – гастроли в другой стране. Стали обсуждать, и Маккартни сказал, что знает парня по имени Пит – сына Моны Бест, владелицы ливерпульской кофейни «Казба», в которой «Битлз» пару раз выступали. У Пита была собственная группа, в которой он играл на ударных и имел достаточный опыт работы на сцене.

Пит Бест выслушал предложение Леннона – и согласился. Впятером – Леннон, Сатклифф, Маккартни, Харрисон и Бест – утром 17 августа 1960 г. они прибыли в Гамбург, где плотно работали до 21 ноября, пока полиция не депортировала Джорджа Харрисона. Кто-то сообщил в участок, что Джордж не достиг совершеннолетия, а законы ФРГ запрещали работать в Германии несовершеннолетним иностранцам.

Вслед за Джорджем вернулись и остальные – за исключением Стюарта Сатклифа: он простудился и остался в Гамбурге.

17 декабря 1960 г. группа провела собрание в ливерпульской кофейне «The Casbah Coffee Club», где было решено, что Сатклиффа заменит Чез Ньюби. Но тот выступил с «Битлз» всего лишь в четырёх концертах.

Чез был шокирован огромным прогрессом «техники игры и вокала „Битлз“ после их пребывания в Гамбурге». Также Ньюби «был поражён тем, насколько мощным в музыкальном плане стал Пит Бест, мотивировавший остальных музыкантов играть мощнее и громче». Оглушительный стиль игры Беста на ударных, скорее всего, развился благодаря Маккартни, который часто просил барабанщика в Гамбурге «поддать жару», играть как можно громче [W].

По возвращении из Гамбурга офисом группы стал клуб Моны Бест, матери Пита Беста, и функции менеджеровгруппы естественным образом перешли к Питу и его матери.

Вспоминая о злополучном дне, когда он получил отставку, Пит Бест говорил: «Эпстайн сказал, что он хочет со мной увидеться утром в своём офисе. Это было вполне обычным делом, потому что, используя свой домашний телефон, я фиксировал заказы, и он узнавал у меня о местах и ценах».

То есть, до момента заключения договора с Брайаном Эпстайном, как бы ни относился к Бесту каждый из тройки Леннон-Маккартни-Харрисон, конфликтовать с Питом (и его мамой) было попросту глупо. Через офис в «Казбе» они получали заказы, согласовывали выступления и получали гонорары – ссориться с «работодателями» было бы бессмысленно.

Ливерпульские доходы «Битлз» с 17 декабря 1960 г. зависели от расположения Моны Бест, которая во всём поддерживала группу своего сына . По некоторым данным, даже контракт между Брайаном Эпстайном и «Битлз» обсуждался в офисе клуба «Казба» – тот самый контракт, в котором Пит Бест тоже поставил свою подпись: R. P. Best . Она была четвёртой после подписей Леннона, Харрисона и Маккартни.

А вот подписи Эпстайна в том контракте нет.

Брайан так прокомментировал это: «Я дал слово, и этого достаточно. Я всегда выполнял обещания, и никого никогда не беспокоило отсутствие моей подписи».

Пит Бест тогда не придал значения этому факту, а зря.

Когда Брайан его увольнял «на словах» через шесть месяцев, у Пита не было никаких юридических оснований воспрепятствовать этому: Эпстайн ведь не подписывался ни под какими обязательствами перед Бестом.

Обидно, не правда ли?

Эта история, случившаяся в 1962 году, была в деталях раскрыта в 1990-е годы, когда при подготовке «Антологии» каждый из опрошенных участников событий высказал свою точку зрения.