Инна Лирина - Цветок папоротника. Высшая Школа Сказкотворчества Ступень 2

Долго ли, коротко, женился Мельник, да совсем другим сделался. Мачеха, как освоилась, так и стала измываться над падчерицей: мимо не пройдет, чтоб ни уколоть, ни упрекнуть, да распоряжений не дать. А отец будто и не видит.

Да и впрямь, горячая пора на мельнице: осень, урожай поспел.

Совсем жизни не стало девушке с мачехой, и стала она при каждой свободной минутке уходить то в лес по грибы и ягоды, то на озеро поплакаться, матушку вспомнить.

Как-то однажды пришла Любавушка на бережок, села на мосток, на котором бабы бельё полощут, опустила ноги в воду, подняла голову, чтобы слезы унять, и запела очень грустную, протяжную песню.

Вдруг чувствует, что кто-то ей ступни щекочет. Открыла глаза и увидела в воде прекрасную длинноволосую девушку, которая подплыла к её ногам и с улыбкой смотрела на неё.

– Как ты поешь… красиво, я заслушалась. Отчего так сердце твое плачет?

И, то ли накопились печали да обиды, то ли девушка была так мила и доброжелательна, но рассказала Любавушка ей всё про свои горести, а потом и спохватилась:

– Ой, прости, что я тебя в воде столько времени продержала своим рассказом. Выходи скорее, садись на мостик, погрейся.

В ответ девушка засмеялась:

– Это тоже мой любимый мостик, я частенько на нем сижу. И тебя здесь часто вижу и слышу, заходи в воду, давай купаться, жарко сегодня.

– Как же так? А я тебя впервые вижу, – ответила Любава. – Да хорошо, что встретила, а то уж думала, что во всем свете одна осталась. Не могу я сейчас пойти купаться с тобой, поздно уже, мачеха злиться будет, завтра приду. А ты придешь?

– Конечно, – засмеялась девушка. – Я всегда здесь.

Любава поднялась с мостика, посмотрела: а девушки уж и след простыл. Тут и вспомнила она, что даже имени не спросила.

Каждое утро в своём подводном Дворце, построенном в самом глубоком месте озера из ракушек и самоцветных камушков, Водяной собирал дочерей, русалок.

Был он могучим стариком с длинными зелеными волосами, бородой и усами из тины, а рыбий хвост его прикрывала одежда из водорослей.

Этим утром он, как обычно, восседал на своем любимом большом Соме, который был его озерным конем, а в перепончатых руках Водяной держал посох, перевитый водорослями.

Русалочки уже собрались возле отца. Девушки что-то бурно обсуждали и весело смеялись. Их гибкие тела с рыбьими хвостами плавно двигались в воде, поблескивая серебряными чешуйками, а длинные волосы изумрудного оттенка струились вдоль всего тела.

Не было только одной русалочки, Розалии, что было неудивительно. Она была вечной копушей и забывакой, все время опаздывала, и поэтому ей частенько доставалась от отца за свой шаловливый и безмятежный характер. Несмотря на это, все русалочку любили за открытость и искренность. И даже отец на неё долго не мог сердиться. Розалия всегда напоминала Водяному его возлюбленную, Наярду, покровительницу горных потоков, которые бегут с вершин в озёра, питая их.

Обычно русалки садились вокруг отца, и он добродушно выслушивал про всё, чем они занимались накануне: с кем играли, кого завлекали или над кем подшучивали, какого добра молодца в озеро заманили. Но не в этот раз.

В это утро отец был хмур и с нетерпением ждал свою Розалию. Как только она подплыла, отец строго спросил:

– Зачем ты очаровываешь дочь Мельника? Я тебе запрещаю её утягивать к нам. У нас с Мельником договор. Ты же знаешь, как я люблю забираться на ночлег под водяную Мельницу, возле самого колеса, поэтому я запрещаю тебе даже разговаривать с его дочерью.

– Ну почему? Мне её жалко, – заунывно начала Розалия. – Ей так плохо в доме отца с мачехой, она и сама уже подумывала, чтобы…

– Не хочу ничего слушать, – нахмурил брови Водяной и строго посмотрел на дочь своими пучеглазыми, рыбьими глазами. – Поняла?

– Поняла, – вздохнула русалочка.

– Вот и хорошо. А теперь порадуйте меня, дочери мои, и расскажите, чем же вы вчера занимались?

А в доме Мельника всё еще хуже стало. Мельник только за порог, а мачеха бранится, прохода падчерице не дает, со свету сживает своими придирками.

И в этот раз собралась Любава на озеро, а мачеха опять за старое. Молчит Любава, а мачеха корить, да костерить её почем зря, а потом и говорит:

– Иди в чулан, лук перебирай, бездельница.

Любава отвечает:

– Так ведь третьего дня перебирала и лук, и картошку.

Но мачеха и слышать ничего не хочет. Только зашла в чулан, Любава слышит: щеколда на двери за ней задвинулась.

Просидела девушка в чулане допоздна, пока отец не вернулся, да не начал спрашивать про дочь. Тут мачеха и говорит ему: