Сергей Самсошко - Голод надежды

Не удивительно, что в таких местах, как это, люди с пониманием относятся ко всему. Даже к тому, что иногда платить нечем, или зависает банкомат, а ты стараешься сэкономить деньги, чтобы не платить лишнюю комиссию.

Не смотря на все мои достижения в литературном творчестве, я живу весьма скромно, никому не завидую, не на что не жалуюсь. Люблю одну. Просто, иной раз, не о чем поговорить, а у меня, как и у многих, кроется волнение в душе. Оно связано лишь с моей неуверенностью в себе. Видимо, у меня развился комплекс по данному поводу.

Сейчас я чувствую себя достаточно защищённым. Поэтому могу позволить себе работать над книгой. Копаясь в ящике, я нашёл для себя салат Оливье. Съел его и забыл о чувстве голода. Хотя, если честно, оно не слишком меня доставало. Даже не знаю, почему, но бывают дни, когда мне ничего, кроме кофе и сигарет не лезет. Зато, я обнаружил в себе устойчивость к стрессу, и могу работать, закрывая глаза на трудности. Впрочем, мне ничего более не остаётся делать.

Однажды, я решил посвятить себя одному делу. С этого момента, я перестал думать о скучающих. Лично мне, никогда не бывает скучно. Хочется сказать, приезжайте в Москву и попытайтесь устроить свою жизнь так, как вы этого желаете. Но люди скучающие, они редко чего-то желают.

К тому же, мне думается, что я правильно делаю, что не лью слёзы, а занимаюсь своим делом. Здесь постоянно кто-то жалуется, что ему не хватает средств продлить своё будущее. Понятно, что работать никто не хочет. В этом смысле мне тоже повезло, поскольку я весьма трудолюбивый человек. Даже доказывать никому не приходится. Увлекаюсь работой настолько, что забываю о самом себе, например, о том, что надо сходить к стоматологу и удалить всю гниль изо рта. Утром проснулся, щека немного опухшая. Сразу видно, что воспаление. А заплатить за нормальный укол, тоже нет возможности. Хоть на живую дёргай. Кому я могу пожаловаться, если не самому себе.

Я посмотрю, как ты из кота Кокса в человека превратишься, сказала она, нахмурив брови. Хочешь – пиши, никто не заставляет тебя устраиваться в мытищинский гадюшник, где у тебя лазали по карманам, таскали сигареты и деньги, которые отец присылает. Вот теперь, я реально понимаю, что безденежье – это лучшее время для творческой работы. Мне не о чем задумываться. Я уже давно не мальчик – попугайчик, который будет повторять одно и то же, дабы его услышали, поняли, растолковали.

Чего ты такой горячий? Откуда мне знать – четыре года назад я потерял мать, с этого момента жизнь моя изменилась, и я изменился, как вы успели заметить. Наверное, от этого бываю вспыльчив. Либо оттого, что гордый, чувство значимости взлетело, и я не могу его унять.

Чувство значительности – оно настолько сильно, что я уже ничего не могу измениться. А меняться придётся к худшему, поэтому, я стою на своём. Мне необходима поддержка, исключительно в самом необходимом, и исключение состоит в том, что я не могу обойтись без сигарет и кофе.

Ну, должна же быть у мужчины хоть какая-то вредная привычка.

Просто, я волнуюсь, и, первое время мне казалось, что вот-вот позвонит администратор хостела и скажет – «Канай отсюда, Кокос долбанный!» Однако здесь вежливо обращаются с жильцами, и, как ни странно это обнаружить, здесь люди годами живут, пытаясь добиться в жизни чего-то большего в жизни. Они постоянно беспокоятся о своём будущем, поэтому много трудятся, и пьют чай. Стало быть, я не исключительный человек, и таких, как я, великое множество среди населения.

На что, я сейчас рассчитываю, если не на самого себя. Всё, что мне остаётся делать – это писать.

Писать горькую правду.

Писать колючую правду.

Писать очевидную истину.

Когда, что-то начинает происходить, и я чувствую, как неожиданно сильно возникает эта атмосфера приземления. В такие минуты я не могу спокойно сидеть на одном месте, что-то суечусь, бегаю, кого-то прошу о помощи. Хотя, это вовсе необязательно делать так громко и со всеми проклятиями обрушиваться на отца, который, хоть немножечко, самую крошечку переживает за меня, и достаточно часто помогает деньгами. Просто, бывает, что у него нет возможности прислать нужную сумму, или вообще, любую сумму. А мне в этот момент остаётся, лишь насиловать свой ноутбук, чтобы написать ещё один бульварный романчик, возможно, на этот раз, чуточку свежий, и самую граммуличку интересный.

Родители должны переживать за своих детей, но они, часто, ставят нас в такие условия, где мы вынуждены принимать самостоятельные решения. Это правильно, поскольку, хоть какой-то психологический трениг дети должны получать. Хотя бы в малых дозах. Но он мне сейчас абсолютно не нужен. Я очень хорошо понимаю, что я делаю, и, к чему меня это должно привести.