В. Ляшенко - Терапия творческим присутствием. Теория и практика

Во-вторых, первоначальное знакомство с арт-терапией у меня проходило в рамках мандала-терапии 37 37 Мандала-терапия – одно из направлений аналитической арт-терапии, которая берёт начало в юнгианской психотерапии. В качестве инструментов психотерапевтической работы, используются различного рода мандалы: как спонтанно создаваемые участниками в процессе психотерапии, так и особые праформы, предназначенные для работы с той или иной проблематикой. Моё обучение «мандала-терапии» проходило на семинарах канд. психол. наук А. Л. Коробкина. . И поскольку она чаще всего прибегает к изобразительному творчеству, то в настоящее время практика творческого присутствия в основном связана с рисованием. Однако важно отметить, что ТТП не имеет отношения к работе с собственно «мандалами», даже в тех случаях, когда нами используется форма круга. Кроме того, метод может осуществляться и в других способах творческого самовыражения: лепке, танце, пении и пр., поскольку сутью его являются не столько некие технические художественные приёмы работы, сколько характер внутренней деятельности, содержание работы, её условия и смысл.

В-третьих, на становление метода существенно повлияло моё знакомство с Михаилом Львовичем Покрассом 38 38 Михаил Львович Покрасс (1943 г.р.) – самарский врач-психотерапевт, основатель самостоятельного психотерапевтического подхода к лечению неврозов и психосоматических расстройств под названием «Терапия поведением», автор множества книг. В советском и постсоветском пространстве М. Л. Покрасс стоит у истоков отечественной психотерапии. : сначала через радиопередачи и книги, а затем мне посчастливилось лично участвовать в одном из его психологических марафонов. Это участие открыло мне дверь в совершенно новый мир 39 39 Этот мир часто называют «пространством психотерапии». Для меня он открылся как «пространство присутствия», возможно именно поэтому у меня впоследствии родились названия присутственная арт-терапия и творческое присутствие . , в котором я начал постепенно осваиваться, и это привело меня к тому видению психотерапии, которое естественным путём вылилось в данный способ работы.

Одним из важнейших принципов, воспринятых мною от Михаила Львовича, и повлиявших на формирование метода, стал принцип бережности , ненасильственности, исходящий из уважительного отношения ко всякому переживанию. Такое отношение противостоит любым насильственным попыткам переделывания, «совершенствования» себя или другого, делает невозможным применение «психотехник», отрицающих значимость существующего переживания, объявляющих его неправильным, и низводящих человека до механизма 40 40 Идея целенаправленного изменения, «трансформации» переживания/состояния формирует неуважительное отношение человека к самому себе и к жизни, низводит его до предмета – объекта механических манипуляций. .

На этапе первоначального становления метода для меня также было интересным знакомство не только с «научными» методами психотерапии 41 41 Научность сама по себе не может служить критерием эффективности того или иного метода психотерапии. Скорее, можно говорить о степени доверия, которое повышается при наличии «научной обоснованности». Однако для психотерапии важна не столько научность, сколько результативность. Вместе с этим вопросы о том, что признавать хорошим результатом терапии или что является признаком эффективности метода, также являются не простыми. В процессе психотерапии участвует множество факторов, которые не поддаются ни контролю, ни учёту. Таким образом, всегда есть возможность отнести результаты психотерапии на действие случайных факторов. , но и с некоторыми экзотическими подходами (кресе́ние, интеграция полярностей, холотропное дыхание, расстановки и др.), которое дало мне ряд продуктивных идей, нашедших своё выражение в практике творческого присутствия . В настоящее время метод также открыт изменениям.

Особенности практики творческого присутствия обусловлены не столько некими теоретическими построениями или философскими идеями, сколько практическими наблюдениями. Метод рождался постепенно на занятиях нашей арт-терапевтической группы. Начав вести арТ-группу, я много экспериментировал в поисках той формы работы, которая будет оптимальной и с точки зрения эффективности, и с точки зрения моего личного интереса и удобства. С благодарностью хочу отметить сотрудничество с Романом Живаевым, с которым мы долгое время вместе вели группы 42 42 Также с теплом вспоминаю совместную работу со Светланой Наумовой, с которой у меня тоже был опыт совместного ведения арт-терапевтической группы и арТ-погружений. . Эта совместная работа, рождавшая порой бурные обсуждения и споры, ощутимо помогала моему поиску и была очень плодотворной.